Сфера влияния

Перед постом он остановился. Нигде не было никаких признаков серого «опеля», который уже вполне мог благополучно въехать в Испанию. В долину Бидассоа глубоко вдавались холмы, река, вздувшаяся от сходящих снегов, протекала под мостом, по которому и проходила граница. Вокруг таможни образовался небольшой островок активности, здесь были припаркованы три или четыре автомобиля. На здании от дуновения легкого ветерка, напоенного ароматом сосен, растущих на холмах, лениво трепыхался французский триколор, прекрасно гармонируя с полосатыми форменными брюками двух таможенников, которые, перегнувшись через перила моста, возможно, раздумывали о форели. Ван дер Вальк дал задний ход, стараясь выехать на ровную дорожку, развернулся, чувствуя испарину на спине, хотя было отнюдь не жарко. Солнце грело, да, но с берега реки дул небольшой бриз, заставлявший шуршать сосны, растущие чуть выше, там, где еще лежал снег. Его руки покрылись гусиной кожей: ему очень хотелось бы знать, от прохладного ли это ветерка или от ужасного чувства ожидаемой опасности. Он очень устал и сомневался в правильности своего решения. Рубашка его под мышками намокла — ощущение было не из приятных; он достал бинокль и попытался мыслить хладнокровно.

Вдоль дороги поверхность земли была ровной, усыпанной гравием и сосновыми иглами, через которые несмело пробивалась тоненькая, молодая весенняя травка. Летом люди часто парковали здесь автомобили и устраивались на пикник. На изгибах к дороге почти вплотную подступали горы, и обочины были завалены камнями. Со склона сбегали маленькие ручейки, петляя между камнями и исчезая под дорогой в водопропускных трубах, летом они, должно быть, пересыхали, но сейчас по ним весело журчала вода.

На его взгляд, здесь стрелять в стоящую на пограничном посту машину было неоткуда. Это должен бы быть длинный выстрел, да к тому же здесь было довольно много препятствий. Он подумал, что, для того чтобы получить чистую, хорошую линию прицела, стрелок должен забраться слишком высоко и далеко назад. Он попытался представить, как сделал бы он сам. Похоже, что у него есть возможность подыскать подходящее местечко…

У него было достаточно времени. Канизиус будет отсутствовать несколько часов, так что он с пользой проведет свободное время. Он знал, что наверняка найдет подходящую для выстрела точку. Испариной он покрывался не только от чувства, что откуда-то за ним следят чьи-то глаза, но и от того, что он знал — эти планы воплотить в жизнь спонтанно невозможно. Их необходимо отрепетировать. Если стрелок уже на месте, то он пропустил большой «мерседес» беспрепятственно именно по этой причине: было важно заметить, какова скорость машины, насколько хорошую мишень она представляет, не сможет ли что-нибудь помешать выстрелу. Женщина была опытной лыжницей: она многое знала о рельефе, о склонах, впадинах и кочках на земной поверхности. Она была вдвойне опасна, так как к бурлящей злобе прибавлялся холодный расчет.

Он завел мотор и повернул маленький, приземистый «рено» назад, отправившись той дорогой, по которой он приехал. Машин почти не было: горячее время года еще не наступило. Дорога вела только в Испанию, больше никуда, так что большинство людей, особенно местных, у которых были дела за границей, предпочитали железнодорожные поездки. Чуть позже живописную дорогу заполонят маленькие машины, похожие на его «рено», и широкозадые туристские автобусы. Люди во все возрастающих количествах станут карабкаться по руслам пересохших ручейков на склоны, чтобы нарвать ароматных листьев, пахнущих живицей и эвкалиптом, набросать кругом обрывков бумаги и смятых банок из-под пива, пожечь костры. Через каждую пару сотен метров вдоль дороги были расставлены транспаранты, гласившие: «Огонь — главный враг леса. Брошенная вами сигарета или спичка могут привести к смерти и опустошению. Небрежность есть преступление!»

В это время года дорога была не слишком безопасной: тающий снег сползал со склонов холмов, особенно с отвесных, прямо на дорогу, так что здесь вполне были возможны несчастные случаи. Стекающая талая вода увлекала за собой крупные камни и гальку, мертвые ветви деревьев, иногда даже целые деревья.