Сфера

– От крови в этом мире пока никуда не уйти, госпожа! Еще не пришло время милосердия, о котором нам говорил Вирт! А промедление погубит планету! – Шон замолк, переводя дыхание, лоб покрыла испарина. – Не медли, госпожа, поверь нам! Вирт нам верил, – просипел он посиневшими губами, судорожно хватая воздух ртом.

Клер совала с шеи медальон, открыла крышку, схватила один шарик, что там был, протянула старику:

– Выпей, Шон! – произнесла она, снова назвав старца настоящим именем. Девушка с трудом сдерживала слезы, глядя на угасающего друга.

Старик равнодушно принял лекарство из ее рук и проглотил. Кул торопливо наполнил водой из кувшина чашку, подал ему, пододвинул кресло. Тот выпил, тяжело опустился в кресло, и закрыл глаза. Кул вопросительно смотрела на Клер, но та не спускала глаз с Шона. Через минуту лицо старика посветлело, дыхание стало спокойнее и ритмичнее. Он открыл глаза. Клер с облегчением перевела дыхание, взяла со столика серебряный колокольчик, позвонила. Вбежала молодая служанка.

– Проводи господина Шона в покои, вызови лекаря! Будь с ним сама, не отходи ни на минуту! Поняла, Ан? – повелительным голосом распорядилась Клер, входя в роль властной госпожи. Дождалась, пока служанка помогла Шону подняться, и тот, опираясь на ее плечо, направился к себе. Повернулась к Кулу, поймала его влюбленный взгляд. – Кул, действуем по твоей схеме, но только очень осторожно, чтобы наверняка… И не надо крови! Ни чьей крови…

Жаркое пламя согрело Клер, сидящую в глубоком кресле перед камином. За окном наступала ночь, усиленная густым туманом, спустившимся с гор и заполнившим всю долину. Девушка час тому назад дала Шону еще лекарство. Старик забылся тяжелым сном, и теперь она в одиночестве ждала возвращение Кула. Старику стало заметно лучше, но она знала, что это временное улучшение. Просто организм был изношен до придела, а это путешествие отняло последние силы, и Шон умирал. Преданный умница Шон подошел к концу своего пути. Очень длинного пути, пройденного вместе с Виртом.

Клер вспоминала, как глубокой темной ночью вертолет высадил их с Шоном на торговом пути, недалеко от постоялого двора пропахшего навозом и кислым пивом. В качестве странствующего мудреца и его служанки они пробыли день и ночь в окружении полудиких погонщиков табунов, таких же диких лошадей. А в полдень откуда-то появилась орда вооруженных оборванцев. Вели они себя привычно шумно и бесцеремонно, постоянно задираясь с прислугой и постояльцами. Но все обошлось, и ближе к ночи они так же, таинственно исчезли, как и появились. Клер помнила их алчные взгляды, которыми они ощупывали каждого человека. Скромное изношенное долгой дорогой одеяние путников не прельстило разбойников, и им удалось благополучно отсидеться, закрывшись в грязной комнате постоялого двора, дожидаясь прихода каравана. Проще было сразу же влиться в состав каравана, но этого не дали сделать неотложные дела и лишь вчера она смогла вылететь ему навстречу.

Рано утром следующего дня их разбудила поднятая прислугой суматоха. Девушка встревожилась, но страдающий бессонницей Шон поднялся очень рано и успокоил, сообщив, что подходит долгожданный караван, который с немногочисленной охраной вел Кул. Увидев десятка полтора навьюченных тюками с товаром, животных в сопровождении опытных воинов-степняков, навстречу вышел хозяин постоялого двора. Он угодливо заулыбался, засуетился, бросился на кухню и вскоре приготовил на удивление вкусный и обильный завтрак. Клер, тем временем, незаметно переоделась, преобразившись в богатую и несколько надменную хозяйку каравана, охрана была предупреждена Кулом и ее появление не вызвало удивления, так надо, и все! День прошел спокойно, а на следующее утро они двинулся в опасный путь. По словам Кула, (что вскоре подтвердилось), до Столицы королевства оставалось три дневных перехода по горным тропам на высоте до трех тысяч метров.

Опыт бывшего наемника в торговле и проводке караванов оказался просто неоценимым. Он очень обстоятельно подошел не только к выбору товара и лошадей, но и к подбору охраны, набрав ее из степняков, жизнь, обычаи и преданность которых, хорошо знал. В средствах Кул ограничен не был, однако показал себя бережливым и расчетливым, а кое в чем и прижимистым хозяином. И вообще – преобразившись в командира воинов степняков, он оказался в своей стихии.

Для Клер и Шона Кул подобрал спокойных лошадок, но госпожа пришла в ужас, представив, что придется трястись несколько дней на спине этого животного, да еще в таком неудобном, на ее взгляд, одеянии женщины царских кровей. И, действительно, почувствовав внутреннюю неуверенность седока, лошадка стала проявлять строптивость, едва не сбросив неопытного седока, но Кул знавший тонкости выездки быстро привел животное к повиновению, и на второй день все вошло в нормальную колею. Теперь Клер с улыбкой вспомнила свой первый выезд.