Сфера

— А для нас значимее, — произнесла Мэй, открывая дверь, — что с имеющимся инструментарием человек может измерить все вещи. Правда, Терри?

Обращалась она к высокому американскому корейцу Терри Мину.

— Привет, Мэй, привет, зрители и подписчики Мэй.

— Ты по-новому подстригся, — сказала Мэй.

Энни возвращалась, Мэй хотелось чудить и дурачиться, и Терри сбился. Экспромтов он не ожидал.

— Э, ну да, — сказал он, ероша себе волосы.

— Угловато, — отметила Мэй.

— Ну да. Угловатее. Пойдем внутрь?

— Разумеется, пойдем.

Для этого корпуса архитекторы тщательно отбирали органические материалы — смягчить жесткую математику повседневной инженерной работы. Атриум в серебристой гамме был волнистый — Мэй и Терри как будто очутились на срезе гигантской гофры.

— Что мы сегодня посмотрим, Терри?

— Я подумал, начнем с обзорной экскурсии, а затем поглядим внимательнее на кое-какие образовательные проекты.

Мэй зашагала следом за ним; обстановка гораздо больше походила на обиталище инженеров, чем привычные ей районы кампуса. Со зрителями надо как? Найти баланс между рутиной и блеском; и то и другое показать необходимо, наверняка тысячи зрителей больше заинтересуются котельными, чем пентхаусами, но выверять равновесие нужно очень точно.

Они миновали Джозефа с его зубами, поздоровались со всякими инженерами и разработчиками, и все по очереди объяснили, как могли, чем они тут занимаются. Мэй глянула на часы и заметила, что пришло новое оповещение от доктора Вильялобос. Та просила заглянуть, как только найдется минута. «Ничего срочного, — писала она. — Но обязательно сегодня». Мэй на ходу настучала ответ — обещалась быть через полчаса.

— Может, посмотрим теперь образовательный проект?

— Я считаю, прекрасная идея, — сказал Терри.

По дуге коридора они перешли в огромный открытый зал, где без всяких перегородок трудилась минимум сотня сфероидов. Немного смахивало на биржу середины двадцатого века.

— Как, может быть, знают твои зрители, — сказал Терри, — Министерство образования выделило нам неплохой грант…

— Три миллиарда долларов, нет? — спросила Мэй.

— Да кто считает? — ответил Терри, бесконечно довольный этой суммой и ее подтекстами, а именно: Вашингтон сознает, что в вопросах оценки всего, в том числе учебных достижений, ему до «Сферы» — как до неба. — Но суть в том, что Минобразования заказало нам разработку и внедрение более эффективной системы оценки данных по американским учащимся. О, погоди, вот это круто.

Они подошли к женщине с ребенком. Ребенку было года три — он играл с очень блестящими серебряными часами на руке.

— Привет, Мари, — сказал Терри женщине. — Это Мэй — ты, наверное, ее знаешь.

— Я ужье знаю Мэй, — с легким французским акцентом сказала Мари. — И Мишель тожье. Поздоровайся, Мишель.

Мишель предпочел помахать.

— Скажи что-нибудь Мишелю, Мэй, — велел Терри.

— Как дела, Мишель? — спросила Мэй.

— Покажи ей, — сказал Терри, пихнув Мишеля в плечо.

Часы на запястье у Мишеля подсчитали три слова, которые сказала Мэй. А ниже счетчик: 29 266.

— По результатам иссльедований, дьети должны слышать минимьюм тридцать тысяч слов в дьень, — объяснила Мари. — Часы дьелают простое: распознают, классифицируют, а главное, считают слова. Это в основном длья дошкольников, длья тех, кто сидьит дома. А потом за этим должны сльедить в школье.

— И мы плавно переходим дальше, — сказал Терри.

Они поблагодарили Мари и Мишеля и по коридору направились в большой офис, оформленный как школьный класс, только прогрессивный: куча мониторов, эргономичные кресла, общие рабочие пространства.

— А вот и Джеки, — сказал Терри.

Мэй обменялась с ней рукопожатием. Джеки, холеная женщина лет тридцати пяти, была в платье без рукавов — оно подчеркивало широкие плечи и манекенные руки. На правом запястье узкий гипс.

— Привет, Мэй, я так рада, что ты зашла. — Говорила она безупречно, профессионально, но с налетом кокетства. Встала перед камерой, сплела пальцы.

— Итак, Джеки, — сказал Терри, откровенно наслаждаясь ее обществом. — Не расскажешь нам, чем занимаешься?

Мэй увидела на запястном экране оповещение и перебила:

— Для начала, если можно, расскажи, откуда ты пришла. Чем занималась до того, как возглавила этот проект. Любопытная история.

— Спасибо тебе, Мэй. Не знаю, любопытно ли это, но до «Сферы» я занималась частными акциями, а еще раньше была одной из тех, кто первыми…

— Ты была пловчихой, — подсказала Мэй. — Олимпийской!

— А, это, — сказала Джеки, ладонью загораживая улыбку.

— И в двухтысячном году завоевала бронзу?

— Ну да. — Джеки вдруг застеснялась — само очарование. У себя на экране Мэй увидела несколько тысяч смайликов.

— И коллегам ты говорила, что спортивный опыт помог тебе в нынешней работе?