Сфера

Ударила легкая пушка «стрейлиса», затем ухнул «гасс». Его снаряд чуть запоздал, и во вспышке взрыва Джек увидел отчетливый силуэт мчавшейся на них машины, оказалось, что у нее ну просто огромные колеса!

– Дистанция пятьсот сорок!..

Один за другим ударили пушки «гассов», но снова с опозданием. Прыгающий монстр продолжал стремительно сокращать дистанцию, и вот, словно синяя молния – выстрел из гаусса, а затем яркая вспышка и удар, от которого дрогнула земля и отключились цветопередающие устройства.

Всего на мгновение, а когда включились, Джек увидел лишь уходящие в небо прогорающие протуберанцы и летящие салютом брызги расплавленного металла.

Спустя мгновение по забору хлестнула ударная волна и прокатилась по территории базы, угасая в кронах деревья, среди кунгов, грузовиков и домиков.

Джек перевел дух, полагая, что все закончилось, но неожиданно увидел мчащееся, как ему показалось – прямо на него, огромное пылающее колесо. Из-за бешеного вращения от него отлетали горящие куски покрышки, и это было похоже на прорвавшуюся в атмосферу комету.

Джек даже про пулемет забыл, хотя какая от него польза, и тут снова – бззз! И голубая молния, теперь уже с левого фланга, разнесла колесо вдребезги, лишь пара обломков врезалась в сборные конструкции забора.

– Всем спасибо! Отличная работа! – спустя полминуты произнес полковник Весник.

– «Таргар», артплатформы «двадцать четыре» и «восемнадцать» – к проходной, – добавил майор Горн. – Нужно проверить прилежащую территорию.

– «Таргар» понял, выполняю, – отозвался Джек.

– Платформы приняли, выходим к проходной, – ответил один из водителей танкеток.

81

Город Аркаик встретил Рудольфа Веллингтона шумом центральной площади, довольно большой, но тесной из-за размещавшихся тут же городского базара, автобусной компании и перевалочного транспортного узла с настоящим краном, который ежеминутно разгружал или загружал какой-нибудь грузовик.

Шум моторов, скрежет крановой балки, зычные голоса рыночных зазывал создавали столь знакомую Веллингтону картину недоколонизированных планет, где привнесенная культура и технологии удивительным образом подгонялись под местные условия.

Едкий запах выхлопов от тяжелых грузовиков перемешивался с вонью горелого нутряного жира, на котором, недалеко от стоянки автобусной компании, жарили местные пироги и их расхватывали занятые торговцы.

Веллингтон не без удовольствия окунулся в эту суматоху и двинулся вдоль рядов, делая вид, что присматривается к товару, но главным образом прислушивался к тому, как говорят местные, запоминая не слышанные прежде слова и привыкая к здешнему произношению.

Между делом он также отмечал, как одеваются жители Аркаика и как часто здесь появлялись люди, которых называли бледнолицыми.

Оказалось, что довольно часто. Это был каждый десятый-двенадцатый посетитель рынка, и одевались они как савояры, поэтому специального стиля Веллингтону не требовалось. Он и так уже был одет как житель Аркаика, оставалось сменить ботинки на короткие сапоги. Впрочем, и в ботинках здесь тоже ходили, правда, не в фабричных, а сшитых в небольших обувных мастерских, которых даже на базаре было несколько штук.

– Почем пара сапог? – спросил Веллингтон, останавливаясь возле лотка старьевщика.

– Вот эти тридцать бали, вот эти и вовсе по десять! Даром отдаю, капран! Бери, не пожалеешь!

– А не гнилые? Ты их не в болоте нашел?

– О, да ты из Габеркуна?

– Как догадался?

– Ты говоришь как габеркунец, они там все шепелявые!

– Точно, от тебя ничего не скроешь. Я возьму вот эти.

– Тридцать бали!

– Сдача с полтинника будет?

– Будет! Опять по-вашему заговорил! Это в Габеркуне говорят «с полтинника», у нас говорят – «с пятьдесят».

Получив сдачу «с пятьдесят», Веллингтон забрал поношенные сапоги и прямиком отправился в ближайшую мастерскую.

– Чего изволите, господин хороший? – спросил его приказчик, встретив прямо на крыльце и выхватив поношенную пару.

– Да вот обновить бы надо.

– Прошу вас, господин хороший, проходите, – заулыбался зазывала и распахнул перед посетителем дверь.

– Эй, Бноб! Бноб, к тебе клиент! – закричал он, и едва Веллингтон прошел в зал, где стучали молотками человек двадцать мастеров, перед ним возник всклокоченный савояр лет тридцати пяти.

– Да башку-то причеши! – набросился на него приказчик. – Перед клиентами стыдно!..

– Не стыдно, они у меня от рождения такие, – отмахнулся Бноб. – Идемте, господин хороший, снимем вашу мерочку.

И приняв от приказчика сапоги, мастер повел Веллингтона через зал, где помимо стука молотков раздавались завывания швейных обувных машин и крики мастеровых, отчего Веллингтон не мог разобрать того, что говорил ему шедший впереди мастер. Оставалось только кивать из вежливости, однако и так было понятно, что Бноб говорил «за жизнь».

Когда они пришли к рабочему месту Бноба, тот посадил Веллингтона на кресло для клиентов, а сам расположился на короткой табуретке и стал рассматривать пару сапог.

– Не ваша обувка-то?

– У старьевщика купил.

– А зачем сапоги-то, ботиночки у вас еще хорошие?