Северная Башня

А результат – бунт, гля! Война, гля! И всё из-за меня.

Теперь возвращаться мне в земли красного лорда нельзя. Там мне каждый крестьянин в пояс поклонится за крестовый поход на их дома и огороды. За легионы крестоносцев, что огнём и мечом пройдут по этим бедным землям.

Будет как в истории Ближнего Востока. До крестоносцев – процветающий и цивилизованный край. По уровню развития как бы не превосходящий всю Европу в целом. Если не ошибаюсь, то мавры уже в тот момент находились на уровне Европы после Возрождения. То есть опережали на полтысячелетия. Алгебру как раз где-то там придумали. И цифрами все как раз арабскими пользуются до сих пор. А после крестоносцев – пустыня. Антропогенная. И – культурная. До крестоносцев – колыбель нескольких цивилизаций, после бандитов с крестами – трущобы и погонщики верблюдов с поясами шахидов.

И как местным спасаться? В этом мире лесов привычных земных нет. Не схоронишься, не спрячешься от религиозных фанатиков. Не устроишь партизанский край. В этом лесу другие партизаны хозяйничают, сливаясь тепловым отпечатком со снегом. В общем, наворочал я. Подвёл всех под монастырь.

Назад пути нет. И на месте сидеть уже нельзя. Блокируют лес, начнут прочёсывание. Для леса, может, и хорошо – всяко чище станет от тварей и бродяг, что обрадуются святошам, пропитанным силой света, побегут знакомиться с ними, пробовать на вкус. Но мне-то? Мне не легче. Я уже немного обжился на этом безопасном островке Гиблого леса. А теперь надо сваливать. А куда?

Север? Что там, на севере? Молот говорит, Гиблый лес. До выхода из него никто не доходил. Или не вернулся.

На западе – Роща небожителей. Была. Кто такие «небожители»? Из рассказа понимаю – типичные эльфы. Жили изолированно на деревьях, ветви которых были где-то за облаками. Типичная сказка. Он бы ещё про чудо-юдо рыбу-кит рассказал, на спине которого город построили. Небожители. От слов – живут на небе. Жизнью остального мира интересовались мало. После вторжения нижних миров дружно свалили куда-то. Ещё до потопа. Совпадение? Или не думаю? Ну, точно – эльфы. На всё клали с прибором, а как запахло дерьмецом, сквозанули. Прихватив Фродо Сумкина. После катастрофы до Рощи из местных тоже никто не доходил. И так же – или никто не вернулся.

На юге? Там Гиблый лес делает изгиб на запад. Потому там – пустыня. Лысое поле. На землях, что называют Лысым полем, ничего не растёт, никто там не живёт. Даже никто по ним не кочует, нет тут привычных землянину кочевников. Гиблый лес – погибель для людей, но он же жизнь для них. А вот через Лысое поле люди приходили. Пустыня эта с запада подпирается горным хребтом, с востока и юга – землями империи. На юге – земли домов князей Побережья. Разные рыбные и водоплавающие гербы. С востока – князья запада и центра империи. В том числе князя Волка, сюзерена Горы.

– А вы зачем пришли? – спрашиваю.

Переглядываются. Пятый кивает, Молот говорит за обоих:

– Мы с тобой решили идти.

– Зачем? Или вы думаете, со мной будет легко и приятно, малыши? Посмотри на седло, на котором ты сидишь. Не узнал?

– Узнал.

– Они все погибли. Тут все погибли. И ты не думай, что я герой, раз один выжил. Я спрятался. Они умирали, а я смотрел и ничего не делал. Понимаешь? Ничего! Вам лучше вернуться.

Специально так говорю. Слишком героический облик у меня образовался в их глазах. А я не герой. Я скорее антигерой. Злодей. Ну, злодеем чувствовать себя не комильфо. Просто нехороший, вредный дядька.

– Нам некуда возвращаться, – твердо заявил Молот. Пятый кивнул.

Молот вздохнул, глаза его блеснули слезой, стал глухо говорить:

– Отец погиб, Горн прибрал кузню. Женится, сёстры разъедутся. Пламя Гора отправит со своими отпрысками в школу, Росинку сын смотрителя в замок забрал. С матушкой моей. Меня не взяли. Куда мне деваться? Это Росинку они признали. Их кровь, все знают. А я просто смерд. А Горн боится, что я кузню хочу у него забрать, мать не вмешивается, не помогает мне. Что в Медвиле делать? А вот с тобой… Я хочу стать великим воином, как ты.

Я заржал. Долго, громко, до боли в животе. «Потому как был он – ну вааще!» Кунг-фу панда, воин дракона. Ну, не герой я, не герой!

Молот обиделся.

– Я сильный! И я ещё вырасту!

– Дело не в тебе, малыш! Просто я не великий воин. Просто старик, что пытается выжить. Просто старик, на котором свет клином сошёлся. Понимаешь?! Смотри! Нас было больше двух дюжин. Где они все? Мы только один день в пути провели – все погибли. Я в вашем городе и полгода не прожил – все кары небесные рухнули на ваших родных. Я – проклятие, как ты не понимаешь? Лич, повелитель бродяг, паладины, чистильщики, духи, крестовый поход… Что дальше? Мор? Нашествие Мамая?

– Гора сказал, что если бы тебя не было, надо было тебя придумать. А Гора ничего не говорит просто так.

Я сдулся. Посмотрел на Пятого:

– Ну, с тобой и так всё ясно. Ты такой же изгой, как и я. Тебя только мать держала.

– Сгорела его матушка в собственном доме, как и предсказал чистильщик, – ответил за немого Молот. Пятый кивнул. Тоже встал, вытянулся, показал мне мышиный животик своего бицепса.