Сети любви

Скорее угадав, чем почувствовав движение за спиной, Стефани оглянулась и увидела ЕГО. Он шёл к ней, а она смотрела на высокую фигуру мужчины затуманившимся взглядом, впитывала каждое движение, каждый узнаваемый родной жест и старалась не разреветься. Вот он идёт, её Джордан. Руки засунуты глубоко в карманы, он ссутулился, ступает тяжело, словно до предела измотан, и это так не похоже на всегда подтянутого организованного Джордана, что в душе переворачивается острейшая боль. Сердце разрывается в стремлении обнять, прижать, узнать, в чём дело. …Нет! Она не должна поддаваться жалости! Но всё её существо изнывало и мучилось. Ещё час назад она смогла бы встретить Джордана равнодушно, надев на лицо маску холодного безразличия, но теперь… Она словно ожила, осознав, что у неё будет ребёнок. ЕГО ребёнок. Ребёнок, что она носит, никогда не стал бы ей столь дорог, будь он от другого мужчины. Кажется, она говорила, что не хочет, чтобы дитя переняло черты отца? Какая ложь! Да стоит ей только представить, что у мальчика или у хорошенькой девочки получатся чудесные серые глаза, тёмные волосы, очаровательная улыбка отца… Дыхание перехватывает. Маленькая частичка родного мужчины. Долгие дни, часы и минуты разлуки суровый призрак Джордана Росса стоял у неё перед глазами, и она сроднилась с ним. Его облик вошёл в её плоть и кровь. Ничто теперь не могло вытравить его из сердца. И вопреки голосу рассудку её любовь жила и останется жить. Этого ничто не смогло убить, даже когда она узнала о Елене.

Обида накрыла её с новой силой, как только она вспомнила о Хэнтли и Стефани молча ждала, когда Росс подойдёт. Джордан приблизился: высокий, широкоплечий. На смуглом лице написана мрачная решимость.

— Что скажешь? — тихо выдавила она из себя Стефани, потому что стоять и молчать было просто невыносимо.

Но он не отвечал, скользя своим тревожащим душу взглядом по её лицу. Стефани всмотрелась. Джордан выглядел так, словно ходил всю ночь. Лицо осунулось, под дымчато-серыми глазами залегли тёмные круги. Сжав зубы, она подавила в себе новый прилив сострадания. Не надо пытаться понять его; ни к чему хорошему это не приведёт. Сейчас она знала только одно: её мир рухнул, сердце разбито и истекает кровью.

Джордан с усилием вышел из оцепенения.

— Я больше не могу держать тебя здесь. Как только причалим в порту, можешь уйти.

Стефани вскрикнула: вот оно! Он её прогоняет! Невзирая на все заверения, она почувствовала себя оскорблённой. Да, она надеялась, что Росс не станет держать её тут вечно, ждала этого, и… всё равно была потрясена.

Росс инстинктивно поддержал её, когда она шатнулась, однако Стефани с гневом вырвалась, ощутив, как его рука коснулась обнажённой кожи её предплечья. Даже малейшее прикосновение воспламеняло её. Но она не должна дать ему догадаться о своих чувствах!

— Что, Джордан, Елена потребовала выгнать меня? — она заговорила быстро и горячо.

— Елена тут не причём.

Губы Джордана были твёрдо сжаты, глаза смотрели напряжённо.

— Ну да, конечно! — она заставила себя усмехнуться. Старалась, чтобы усмешка вышла язвительной, но получилась жалкой и кривой. — Дай-ка я догадаюсь! Возможно, Елена действительно не причём. Скорее всего, так оно и есть. Дело в тебе. Я надоела тебе, Джордан. Наигрался, так сказать.

— Замолчи, — хрипло простонал он, но она не заметила горечи в его голосе.

— Нет уж, я тебе всё выскажу! Ты играл со мной! Я не пала к твоим ногам сразу, не уступила потом и для тебя это стало вызовом. Так сказать, азарт охотника одолел! Ты утащил меня в Австралию и уже там добился, чего хотел. А теперь… — она на секунду запнулась. — А теперь наступило пресыщение. Наигрался, да, Джордан?!

— Стефани!!!

Стефани даже вздрогнула от ответного рыка. Не было больше измученного мужчины. Перед ней стоял взбешённый самец, и от его мечущего молнии взгляда сделалось страшно. У Джордана даже взгляд из серого стал почти чёрным, беспросветным.

— Ах ты, маленькая врунья!

Не дав ей опомниться, он стремительно шагнул ближе и накрыл её своим телом. Тяжёлым и мощным, вломился в неё, придавил к бортику. Никогда ещё Стефани не видела Росса в такой ярости. Глаза пылали мрачным огнём, губы побелели от неимоверного напряжения. Смертельным поцелуем он впился ей в губы, да так, что Стефани почувствовала во рту вкус крови. Но это было невероятно сногсшибательно, остро! То, что нужно, чтобы вырваться из забытья. Страсть внезапно обуяла её. Застонав, она обвила шею Джордана руками, вцепилась пальцами ему в волосы, тянула, тянулась к нему сама, привставая на цыпочки, целовала ему губы, лоб, щёки — везде, где могла дотянуться, а Джордан лихорадочно целовал её в ответ, впивался ртом, даря безумные ласки. Господи, да что же они делают?! Что ОНА делает? Стефани с силой зажмурила глаза. Нет, плакать она не будет, у неё ещё осталась гордость. Никогда этот человек не узнает, как сильно она его любит. А уж тем более не узнает о ребёнке, которого она носит под сердцем. С силой вырвавшись из мужской хватки, Стефи предстала перед глазами Росса.

— Хватит!