Сети любви

…Стыда не было. Наоборот, некое приподнятое, звенящее, волшебное чувство сопричастности прекрасному. Нереальное ощущение великого дара, которое она готовится принять и отдать. Дрожащими от возбуждения руками Стефани стянула с Джордана рубашку, с наслаждением ощупывая пальцами литые мускулы его рук и плеч. Они перекатывались под тёплой кожей, одуряя аурой силы. Джордан был её страстью и безмерно, до остановки дыхания нужный. «Мой», — мысленно прошептала Стефани. Она медленно заскользила ладонью по дрогнувшим мышцам пресса, чувствуя, как они отзываются на прикосновения, и нерешительно коснулась пряжки ремня.

— Не бойся, милая, раздевай меня, — прошептал Джордан, правильно расценив её колебания.

Горячие руки накрыли её пальчики на холодной пряжке и помогли справиться, дополнительно искушая. Одновременно Росс обжёг поцелуем ей губы, и под это действо Стефани скользнула ладонями к его бёдрам, впервые ощущая крепкие мужские ягодицы. Дав ей насладиться, Джордан бросил свою одежду на песок, располагая так, чтобы получилось нечто вроде обустроенного местечка. Стефани уже нетерпеливо дрожала. Подхватив её на руки, Росс какое-то время постоял так, любуясь своей добычей, а затем осторожно уложил на импровизированное ложе и устроился рядом. Время для них остановилось. Стефани почти не жила, не дышала, растворяясь в ласках любимого. Его руки и губы были повсюду. А когда только губ стало мало, Джордан начал прихватывать её кожу зубами, чуть царапая и заглаживая «раны» языком. Властно, забирающе, втягивая в себя, отчего тысячи огненных искр устремлялись по телу, распространяясь от места касания. Росс целовал живот, бёдра, плечи, а когда он коснулся её напряжённых сосков — сначала нежно, а затем всё сильнее — Стефани закричала, от души рванувшись к нему. Всё её тело стремилось к Джордану, приглашая вступить во владение ею.

— Пожалуйста… Пожалуйста… — в исступлении молила она, впиваясь ногтями в перекатывающиеся буграми мышцы. — Я не могу больше ждать!

Мощное тело Джордана накрыло её, и она выгнулась, подставляя себя под удар его требовательной плоти. Под тихий шелест набегающих на песок волн он взял её, и ритм их любви смешался с рокотом океана.

— Ты моё счастье, Джордан! — сонно забормотала Стефани, когда самое прекрасное и волшебное действо в её жизни закончилось.

Неудержимо клонило в сон, и Стефани уютно завозилась, закрывая глаза, удобно устраиваясь в объятиях Джордана, умиротворяемая стуком его сердца. Оно плавно замедлялось, отстукивая всё размеренней — Джордан тоже успокаивался; и чувственная улыбка заиграла на губах мужчины:

— Это спорный вопрос, — едва слышно отозвался Росс. — Ты моё необыкновенное счастье, Стефани.

Он запечатлел на губах девушки долгий поцелуй, но она уже спала, убаюканная страстью и их первым, невероятно запоминающимся разом. Росс снова улыбнулся. Любимая! Нежный котёнок, щекой прижавшийся к его груди… Завтра он станет просить её стать его женой, а пока… Взгляд снова остановился на сладких девичьих губах. Мужчина не устоял в нём, и он опять поцеловал, радостно улыбаясь, когда разобрал бормотания Стефани: даже во сне она твердила его имя.

В ту ночь они любили друг друга дважды. Стефани смутно помнила, как оказалась в номере и постели Джордана. Очевидно, он перенёс её, спящую, на руках, пока она находилась в блаженной истоме. Ощутив на губах мягкое, уже такое знакомое давление мужских губ, Стефани потянулась, и простыня туго обрисовала налитую любовным томлением грудь. Она хотела ещё! Обхватив своего мужчину за шею, она пылко ответила на поцелуй, и Росс застонал, разобрав её страсть.

— Ведьма, — тихо зашептал он, покрывая нежными поцелуями припухшие губы. — Мы будем делать это бесконечно.

Стефани засмеялась и сама удивилась насколько чувственным и волнующим вышел её смех. Словно после ночи любви родилась новая Стефани, для Джордана Росса, разбуженная его ласками и вышедшая в мир на берегу океана. Она принялась целовать Джордана сама, наслаждаясь разгорающейся страстью мужчины и его сосредоточенным видом. Неопытность она компенсировала рвением, жаждой познавать, открывать и Росс отдался её рукам и губам, тихо выдыхая сквозь стиснутые зубы. А ей от сознания собственной женской власти над ним кружило голову. Осмелев, Стефани нежила Джордана так, как до этого виделось лишь в мечтах. Он оказался ещё прекраснее, чем она запомнила, и ей доставляло невыразимое удовольствие разглядывать, ласкать и дотрагиваться до него, перенимая манеру ласкать самого Джордана. Росс слегка переместился, выдавая своё возбуждение, и Стефани заулыбалась: он был готов, и она, взбудораженная собственными касаниями, тоже подрагивала от захлёстывающей волны знакомого желания. Стефани застонала, потянулась к нему, как к источнику своей жажды. Она снова хотела его, а неторопливые искушающие ласки включившегося в игру Джордана распаляли ещё больше, доводя до полуобморочного состояния. Глаза Росса довольно блестели: он видел, всё понимал, что с нею творится. Откинувшись на подушки, он приподнял любимую за бёдра и водрузил на себя.