Сети

Смотреть дом поехали через два дня. Марго еле хватило терпения отстоять службу и дождаться, пока прихожане наобщаются с батюшкой Адрианом. Эту небольшую деревянную церквушку отец держал за собой и открывал два раза в неделю, чтобы избавить селян от необходимости ехать в Ланц. Совершив обряды и выслушав всех жаждущих его совета, он возвращался в монастырь, а Пауля оставлял дежурить до вечера – принимать прошения о молитвах и ухаживать за храмом.

Сидя на козлах рядом с отцом, Марго извертелась, высматривая свое будущее жилище. Батюшка не сказал о доме ничего, кроме того, что он самый ближний к озеру. Озеру, вода которого приняла кровь ее потерянной невинности. Марго вглядывалась в простирающуюся за деревьями серебристо-синюю гладь: вместо голых тел истязающих ее парней перед глазами маячили оранжевые огоньки сгоревшего греха-полена.

– Батюшка, острова далеко отсюда? – робко бросила Марго пробный шар.

– В той стороне.

Она проследила взглядом за рукой отца, указывающей вправо.

– Озеро делает изгиб, поэтому их отсюда не видно. Местные редко туда плавают. Здесь полно своих рыбных заводей. Если хочешь, Пауль потом тебе покажет и научит обращаться со снастями.

От облегчения Марго даже не стала отбрыкиваться от диакона. Ее позор остался тайной, иначе отец не говорил бы об островах с таким безразличием.

Единственная деревенская улица перешла в узкую тенистую дорожку. Телега со скрипом и грохотом спустилась под горку, протряслась вдоль плотно сбитого забора из посеревших от времени досок, и батюшка Адриан натянул вожжи. Приехали! Марго спрыгнула на землю. Опередив отца, толкнулась в запертую калитку.

– Закрыл, чтобы не шастали. – Батюшка перекинул руку через забор, скрежетнул ключ, и Марго приняла у отца амбарный замок. Он извлек из кармана рясы связку ключей. – Это тоже твое.

Крепко зажав ее в кулаке, Марго вступила в свои новые владения.

Дом прятался в глубине сада. Оба они выглядели одинаково запущенными и покинутыми. Сквозь тронутую желтизной траву проглядывала выложенная наполовину ушедшими в землю камнями дорожка. Вслед за отцом Марго обогнула по ней заросли крыжовника, несколько фруктовых деревьев и бывших грядок. Фасад выходил на озеро. Домик словно был влюблен в него и, отвернувшись от всех, любовался отражением солнца, играющего в прятки с заполонившими небо серыми облаками. Крышу широкого крыльца и окна веранды затянуло черемушником, диким виноградом, хмелем и разной дурниной. Между крыльцом, озером и лесом, отделяющим Розенгартен от соседней деревушки, раскинулась уютная поляна с удобным песчаным спуском в воду, подпорченная следами кострищ и засохшими коровьими лепешками.

– Вот черти! – ругнулся батюшка Адриан.

Марго проследила за его взглядом. Забор со стороны леса был снесен начисто. Отсутствовал также ряд досок со стороны веранды, но здесь хотя бы остались столбики и продолины, к которым они крепились. Кто-то из соседей позарился на халявный сушняк. Впрочем, за скошенную на корм скотине траву в саду им стоит сказать спасибо. Хмурясь и покусывая ноготь большого пальца, Марго побрела за отцом осматривать летнюю кухню и хозяйственные постройки, расположенные с противоположной стороны дома. Мимоходом взгляд зацепили дышащие на ветру засаленные, бывшие когда-то белыми, занавески двух окон. Судя по отсутствию осколков, стекла перекочевали в чужие рамы. Услуги Пауля придется принять. Рыбаков и желающих поживиться чужим добром имя отца, возможно, и отпугнет – не пройдет и двух дней, как соседи узнают, кому отошел бесхозный домик, – а шальные молодые дураки типа Антуана будут продолжать таскаться сюда на пикники.

Во дворике наблюдалась не менее печальная картина. Крыша хлева провалилась. Дровяник вскрыт. Все, что могло сойти за дрова, – растащено. Летняя кухня, если не считать покосившейся печной трубы, казалась целой, пока Марго не зашла внутрь. Хотя замок не взломан, здесь кто-то побывал – выдрал годные на растопку дверцы рассохшегося посудного шкафа и спер все содержимое, кроме чашек с отбитыми ручками, горелых кастрюль и покрытой дюймовым слоем жира чугунной сковородки. Глядя на следы бессовестных деяний соседей, батюшка Адриан качал головой и цокал языком. Он делал это так нарочито, что Марго думалось, в душе отец радуется внушительному объему работ для Пауля, и она показывала ему в спину кукиши.