Сетевой эффект

– Прежде чем начали происходить всякие странности… в смысле еще бо́льшие странности, Рас рассказывал мне о проекте по восстановлению прав собственности на колонию, – сказала Амена, – но Элетра оборвала его и сменила тему.

Тиаго посмотрел на экран с каютой, в которой Элетра забралась под одеяло.

– Возможно, эти люди… серые люди… – произнес он и покачал головой. – Мы знаем, какие последствия… чудовищные последствия могут возникнуть при контакте с инопланетными реликтами. Не могли ли серые люди быть выходцами из той колонии либо из самой первой? Или корпорации проводили с колонистами генетические манипуляции?

«Неизвестно», – отозвался ГИК таким тоном, как будто ему было совершенно плевать.

Вероятно, так оно и было. Ведь Цели напали на команду ГИКа. Загадка его не интересовала, ему хотелось только вернуть экипаж.

Поскольку больше никто на вопрос не ответил, Ратти наклонился над столом.

– Думаю, корпорации способны сделать что угодно, если это сойдет им с рук. Очевидно, эти серые люди… Как бы их назвать?

– Цели, – ответил я.

Тиаго закатил глаза, а Ратти продолжил:

– Видимо, именно Цели и установили инопланетное устройство на двигатель.

Оверс задумчиво побарабанила пальцами по столу.

– Импланты – явно не инопланетного происхождения. Причем они очень старые. Гораздо старше тридцати семи лет, когда корпорация основала здесь колонию.

– Да, похоже на устаревшие, но еще годные технологии, оставшиеся после первой колонии, докорпоративной эры. – Ратти рассеянно поковырялся в оставшейся на тарелке еде, а потом подвинул ее Араде, чтобы та доела. – Я видел такие интерфейсы с жестким экраном в исторических сериалах.

Амена кивнула и махнула рукой в мою сторону:

– А знаете, они называли червоточину транзитным переходом. Никогда раньше такого не слышала.

Тиаго выглядел заинтригованным:

– Они говорили на стандартном языке?

– Нет, но поначалу шел перевод, а потом прекратился, когда очнулся автостраж и началась бойня, – объяснила Амена.

Поскольку у ГИКа подходящих аудио– и видеозаписей не нашлось, я достал несколько образцов из архива и отправил в общую сеть. Люди слушали с озадаченными лицами. Затем Тиаго мрачно кивнул в ответ на собственные мысли:

– Это смесь как минимум трех языков докорпоративной эры.

– Вполне соответствует их технологиям, – заметила Оверс.

– И многие смертельные случаи после контакта с инопланетными реликтами произошли как раз в докорпоративную эру.

– Что за случаи? – поинтересовалась Арада.

– В архивах «Сохранения» есть подробности только по одному инциденту, – пояснил Тиаго. – Это произошло на спутнике планеты, превращенном в массивную базу операций одного из докорпоративных государств. Свыше семидесяти процентов населения погибло. Остальные выжили только потому, что недавно запущенная централизованная система заперла жилые отсеки и не открывала их до прибытия спасателей. – Он посмотрел на меня. – То есть их спас искусственный интеллект.

Я знаю, что такое централизованная система, Тиаго. Это еще более устаревшая технология, чем система жилмодуля, она отвечает за все, без подчиненных систем. Я никогда с такой не сталкивался и видел ее лишь в исторических сериалах.

Оверс подалась вперед.

– И как погибли люди? Зараженные напали на остальных?

Когда Тиаго вот так умничал, он раздражал меня безмерно.

– Да, – ответил он, – хотя такого рода насилие в ответ на заражение довольно редкое явление. Однако, поскольку подобные инциденты, исторические и современные, были подавлены, мы точно не знаем, что происходило на самом деле.

Ратти кивнул:

– У корпораций повсюду секреты, так что трудно сказать.

– Похоже, они признают только один закон – о запрете на добычу инопланетных останков и ограничениях использования странных синтетиков.

– Но почему инопланетные реликты так действуют на людей? – спросила Амена. – Это намеренно? Может, что-то охраняет это место, инопланетяне не хотят, чтобы кто-нибудь сюда прилетал?

Ратти набрал в грудь воздуха и выдохнул:

– Я так не думаю. Мне кажется, это похоже на то, как если бы инопланетянин, никогда не видевший матрицу терраформирования, случайно прикоснулся к ней и отравился. Это не намеренно. Иногда загрязнение действует на мозг человека, вмешиваясь в его решения, как будто в человеке запускают чуждую программу. И в результате наступает хаос. – Он помахал вилкой. – Так мы считаем, что Цели жили в колонии «Адамантина»? Или они потомки колонии докорпоративной эпохи? Или они прилетели из другой системы?

«Все указывает на то, что они из этой системы», – сказал ГИК.

– У тебя же сбой памяти, откуда ты знаешь, кто был у тебя на борту, а кого не было? Здесь могли побывать сотни корпоративщиков, пираты, колонисты, инопланетяне…

– Автостраж… – начала Арада.

– Вряд ли… – одновременно с ней произнес Ратти.

«Утверждение автостража о том, что я часто лгу, неверное, – сказал ГИК. – Естественно, я не могу открыть некоторые сведения, идущие вразрез с интересами моей команды, если только того не требуют обстоятельства».

Арада кивнула:

– Конечно. Мы понимаем. Но автостраж действует из лучших побуждений, в наших интересах…