Сеть. Как устроен и как работает Интернет

В автомобиле по пути к офису DE-CIX Ниппер спросил, доволен ли я. Хорошая ли получилась экскурсия? Я ведь искал реальное среди виртуального – нечто более «настоящее», чем все эти пиксели и биты, – и нашел это. И все же меня терзала мысль о том, что эта конкретная машина не так уж сильно отличается от многих других машин, и это, казалось, только подтверждало необязательность, случайность, неуникальность ее физического существования. Я верил на слово, что эта конкретная черная коробка была важнее, чем другие коробки, но чувствовал, что оказался в трудном положении. Разумеется, в мире есть и другие коробки. Но при этом и внутри этой конкретной коробки скрывался целый мир. Я еще отнюдь не закончил с Интернетом. Суть того, за чем я охотился, можно сформулировать так: уникальное пересечение географии и технологий, та единственная коробка в том единственном городе, которая играет роль главного перекрестка физического и виртуального миров. Голый, неопровержимый географический факт.

Ниппер и я ехали вперед мимо высоких портальных кранов, стоявших на берегу Майна. Когда мы вернулись в офис, Орловски порылся в кладовке и вручил мой приз – черную футболку с большой желтой надписью спереди: «Я [сердечко] пиринг». Затем из другой картонной коробки он достал черную ветровку с небольшим логотипом DE-CIX на груди.

– Надень это в Амстердаме, – сказал он, подмигнув. – И передавай привет Йобу.

Итак, они соперничают даже прикидом!

Оказавшись тем вечером в своем гостиничном номере, я быстро набил на клавиатуре свои впечатления и перенес аудиофайлы из цифрового диктофона в ноутбук. Письменный стол стоял у окна. Начался дождь, с улицы доносился шум автомобилей. С грохотом проехал трамвай. Затем, на всякий пожарный случай и чтобы развеять затаившуюся паранойю, я загрузил все свои файлы на «облачный» сервер (который, как я уже знал, физически находится в большом хранилище данных в Виргинии – совсем недалеко от Эшберна). Я наблюдал, как двигается маркер в строке состояния загрузки, а тем временем мои объемистые аудиофайлы летели по проводам. Теперь я очень хорошо представлял себе, каким путем движутся эти биты информации. Белых пятен на карте Интернета оставалось все меньше.

* * *

После суровой серости Франкфурта Амстердам был настоящим утешением. Оживленным весенним вечером я сошел с трамвая на Рембрандт-плейн – одной из разбросанных по центру города площадей, похожих на большие гостиные. Симпатичные парочки с шумом проносились мимо на тяжелых черных велосипедах, их плащи развевались, словно крылья. Оставим стереотипы о гашише и проститутках; либеральность Амстердама куда более глубокого и взвешенного свойства. Прогуливаясь по тихим набережным каналов, я заглядывал в незашторенные окна квартир, освещенных стильными современными люстрами и полных книг. Это напомнило мне Бруклин (или Брейкелен, как его называли голландцы) с его стоящими впритык один к другому домами с верандами.

В своей книге «Остров в центре мира» Рассел Шорто[32] утверждает, что голландский дух «заложен в ДНК Нью-Йорка и всей Америки». Это, как он пишет, общая «культурная восприимчивость, включающая искреннее принятие различий и веру в то, что индивидуальные достижения важнее происхождения». Странно применять такие рассуждения к Интернету, думать о нем не как о явлении, не привязанном ни к одному государству, текучем и даже постнациональном. Стеклянные прямоугольники наших мониторов и окна браузеров в них сглаживают различия между людьми лучше любого McDonald`s. Политические границы, подточенные корпоративным триумвиратом Google, Apple и Microsoft, в Сети обычно невидимы. Но Амстердам начал доказывать мне обратное. Как оказалось, голландский Интернет – это нечто чрезвычайно голландское.

С точки зрения Интернета, Амстердам с самого начала позиционировался правительством Голландии как «третий порт» страны – порт для битов (так же как Роттердам – пункт прибытия для кораблей, а Схипхол – для самолетов). Голландцы рассматривали Интернет как новейший этап в пятисотлетней истории развития своих технологий, который так же, как и все они, может приносить выгоду стране. «В Нидерландах форты, каналы, мосты, дороги и порты всегда имели в первую очередь военное значение, а затем уже становились полезны для торговли, – говорится в публицистической статье 1997 года. – Логистика битов в Нидерландах потребует собственного места, если мы хотим откусить значительную часть того многомиллиардного пирога, которым станет мировая интернет-коммерция в будущем».