Серый туман

– Утихомирь своего вояку, - лениво процедил он. - Его пушка все равно не сработает. Да и пистолет у тебя в кармане - тоже. Вы меня сюда зачем привезли? Поговорить, что ли? Вот и пошли к твоему шефу, да побыстрей. У меня сегодня еще дел до крыши.

Растерянный костюмированный оглянулся на выбравшегося из машины майора. Тот пожал плечами и отвернулся. Я, мол, его привез, дальше - ваше дело.

– Иди… - костюмированный поперхнулся. - Идите за мной… - он опять поперхнулся. - П… пожалуйста.

Орангутанги растерянно переглянулись между собой. За то время, что они здесь работали - а работали они здесь давно - их шеф ни разу не снизошел до обращения на "вы" даже к министру, арестованному, разумеется. А уж слово "пожалуйста" от него, кажется, не слышала даже родная мать в детстве.

Хранитель поощряюще улыбнулся орангутанговому начальству и хлопнул его по плечу.

– Веди давай, - он хмыкнул. - Пожалуйста…

Аверенко сидел в крутящемся кресле спиной к двери, рассматривая великолепный вид на осенний парк, открывавшийся у него из окна. Он придерживался метода собственного изобретения. Согласно этому методу прежде всего допрашиваемого необходимо подержать в напряженном ожидании несколько минут, чтобы у того начали сдавать нервы. Генерал наслаждался тем, как арестант переминается с ноги на ногу, покашливает, неуверенно озирает кабинет, в общем, киснет в томительном ожидании. Когда Аверенко минут через пять-десять соизволивал развернуться и начать допрос, многие, что повпечатлительнее, уже созревали до стадии чистосердечного признания. В этот раз, однако, обычная процедура дала сбой.

Уже через пару минут после того, как хлопнула пропустившая нового арестанта дверь, генералу начала действовать на нервы мертвая тишина в кабинете. Арестованный не издавал никаких звуков - ни кашля, ни переминания с ноги на ногу, ничего. Само по себе это не было необычным - генералу приходилось работать и с весьма упрямыми субъектами с крепкими нервами. Крепкими - до того, как они попадали в этот кабинет, любил подчеркивать Аверенко в приватных разговорах с коллегами. Но сейчас даже конвой, обычно жующий жвачку, сморкающийся, харкающий в плевательницу - в систему хозяина кабинета входила демонстрация всяческого пренебрежения к жертве - даже конвой в этот раз вел себя необычно тихо.

Еще через две минуты - генерал в такие моменты держал в руке секундомер, который незаметно от допрашиваемого прятал в стол - он не выдержал и развернулся к столу. Если бы он уже не сидел в мягком удобном кресле, то, наверное, сел бы от удивления на первое, что подвернулось бы под… ну, предположим, руку. Подследственный, которому полагалось стоять под неусыпным наблюдением охраны около самой двери, сидел, развалившись и далеко вытянув скрещенные ноги, в кресле для гостей, стоящем сбоку от генеральского стола. Охрана же, самолично им, генералом, вымуштрованная и выученная, жалась где-то в дальнем углу кабинета. Подследственный, сложив на животе руки, из-под полуприкрытых век насмешливо наблюдал за генералом.

– Это что еще такое? - прошипел генерал, багровея от злости и в то же время чувствуя себя экспериментатором, неожиданно поменявшемся местами с лягушкой. Он с размаху ударил ладонью по столу. - Встать!

От пушечного удара и вопля "орангутанги" вздрогнули и попытались еще глубже забиться в угол, но даже не попытались помочь арестанту исполнить приказ начальства.

– Встать немедленно, я сказал! Эй, вы, в углу! Вы что, оглохли? Ну-ка, помогите ему!

Старший из угловых приматов сделал неуверенное движение в сторону стола. Подследственный медленно повернул голову в его сторону.

– Не советую, Фриц. Ох, не советую, - он широко улыбнулся зазывной волчьей улыбкой. Примат отпрянул обратно, а генералу вдруг показалось, что рот парня полон очень острыми зубами. Как у вампира или оборотня. По его спине пробежали мелкие мурашки. Гость же - Аверенко даже не удивился тому, что тот как-то внезапно перешел из категории арестантов в категорию гостей - так же медленно повернулся к столу и в упор посмотрел на хозяина.

– Не кричи, генерал, - процедил он сквозь зубы. - Глотку застудишь, сипеть начнешь. Нехорошо получится, верно? - Он неуловимым движением поднялся из кресла и наклонился над столом. - Где твой хозяин?

Против своей воли генерал метнул быстрый взгляд на стену кабинета, где в массивной раме висело тусклое зеркало. Спохватившись, он было попытался взять себя в руки, но как-то сразу размяк под пронизывающим взглядом пришельца. Он открыл рот, но Хранитель опередил его.

– Можешь помалкивать, и так все ясно. Хозяин сидит в ложе и наблюдает спектакль, - Хранитель оттолкнулся от стола и не спеша переместился по комнате к стене. - Ох, и надоело же мне иметь дело с шестерками, - вздохнул он в зеркало.