Серый мир

На доли секунды я отвлекся и кинул взгляд на сорванную полку. В это же мгновение какое-то размытое быстрое движение заставило меня дернуться, и… все остановилось, движения замедлились, и показалось, что сам воздух загустел. Угол стукнул правой рукой по полке, тем самым он отвлек мое внимание на эту самую полку и на его правую руку. А пока я доли секунды отвлекался, левая рука выдернула из складок одежды тонкую «заточку» и стремительным броском отправила её в меня. Если бы не ускоренная магией реакция, я бы не то что среагировать, я бы даже не успел заметить этого стремительного броска. Вот что значит тюремная школа жизни. В воровской среде выжить трудно, теперь понятно, как Угол дожил до своих лет да еще и смог остаться на вершине уголовной пирамиды. Но сейчас у меня в мозгу включились совсем не понятные мне магические процессы, и я успел не то что заметить, я успел в мельчайших подробностях рассмотреть, как «заточка» летела в меня. Все происходящее напоминало просмотр стоп-кадров в кинофильме. Клац — Угол протягивает ко мне левую руку, пальцы ладони сжаты в кулак. Клац — пальцы разжимаются, и на свет появляется остро заточенная железка, похожая на расплющенный гвоздь-«двухсотку». Клац — «заточка» летит в мою сторону, если мне остаться стоять на месте и не шевелиться, то остро заточенное жало металлического штыря воткнется мне прямиком в глаз. Но я ж не дурак — стоять и смотреть, как заточенная железяка будет портить мою внешность, понятно, что я сдвигаюсь чуть в сторону и, выбрасывая свою руку вперед, навстречу летящему железу, успеваю перехватить его в полете. Ну а дальше в дело вступают голые инстинкты — пойманная на лету «заточка» кардинальным образом меняет свой вектор движения и летит обратно к своему хозяину. Бац — и двадцатимиллиметровая остро заточенная железяка пробивает левый глаз Угла и входит в глазницу. Угол успел издать только короткий вскрик и тут же схватился за рукоять «заточки», пытаясь выдернуть ее из глазницы. Бросок был не очень сильным, поэтому остро заточенная железка всего лишь пробила глазницу, застряв в костях черепа. Не давая вору времени опомниться, я сильно бью его кулаком в голову, в то самое место, где виден торец «заточки», зажатый в ладонях противника. Как ударом кузнечного молота, я вбил «заточку» глубоко в голову Угла. Двадцатисантиметровое, остро заточенное жало пробило кости черепа и в одно мгновение убило вора. Угол несколько раз судорожно дернул ногами и, обмякнув, сполз по дощатой стене барака вниз.

— Да-а, Серый! — Жук присвистнул от удивления. — Знал я, что ты горячий парень, но не настолько же. Может, получилось бы как-то миром разойтись.

— Ты сам-то в это веришь?

— Нет, конечно.

— Ну а ты что за чучело такое? — спросил я, обращаясь к человеку профессорской наружности. — Только не врать и отвечать быстро. И самое главное, рассказывай все сам. Не заставляй тебе вопросы задавать. Я этого не люблю.

— Я это… как его… я не с ними! Меня заставили! Понимаете? — «Профессор» весь трясся от страха. Лицо его побелело и покрылось крупными каплями пота. Еще мгновение, и он упадет в обморок или «кони двинет» от сердечного приступа.

— Ты это, успокойся! Никто тебя трогать не будет… пока, — попытался успокоить я его. — Давай по порядку: как тебя зовут и как ты тут оказался.

«Профессор» открыл было рот, но глаза у него закатились, и он повалился на пол. Все, дошутился, упал «профессор» в обморок.

— Хе-хе, нормально ты его, — прыснул со смеху Жук. — Да ты, Серый, просто супермен какой-то, разишь врагов не только делом, но и словом!

— Хорош болтать, — прервал я его. — Организуй лучше кого-нибудь, чтобы прибрали тут. Надо вынести тела наружу, ну и обшмонай здесь все, может, найдешь что-нибудь полезное.

— Слушаюсь, мой генерал! — Жук отдал честь и попытался щелкнуть каблуками, но в валенках это получилось плохо.

Я вышел из каморки. Подошел к окошку, сдернул дырявую грязную тряпку, что его закрывала, и, уставившись в окно, задумался, что делать дальше. Через какое-то время в барак вернутся каторжане, и еще неизвестно, как они воспримут новость о кончине Угла. Что-то мне подсказывает, что не очень радостно.

— Если хочешь, я могу взять под гипнотический контроль большое количество людей, — прошелестел голос Кота у меня в голове.

— Это сколько примерно людей зараз? — спросил я с интересом. — Двух-трех или двадцать-тридцать?