Серый. Мир

На счёт, того как вызволить Василия, мы с Петром, придумали следующую комбинацию: меня, проведут к пленнику в камеру, там я его обстригу на лысо и сбрею бороду, а потом он просто переоденется и выйдет вместо меня, а я займу его место. Расчёт ставиться на два фактора, во-первых, охрана тюрьмы Краснознаменска состояла полностью из казаков, и проблем с тем, чтобы туда попасть у меня не будет. Ну и, во-вторых, человека, которого все знают и видят с обильной растительностью на лице, редко, кто узнает после того, как он эту растительность сбривают. Казаки и сами были готовы на то, чтобы заменить Василия, на кого-то другого. Но если просто подбросить в камеру труп и выдать его за Василия, то «торгаши» обязательно, что-то заподозрят и начнут разбирательство, а добровольно поехать на рудники, дураков не нашлось. А тут такая удача, дурак нашёлся. Дурак, который добровольно обрекает себя на смерть.

За то время, что мы общались с Петром, я успел плотно перекусить, но чувство голода меня не покидало. Ох чувствую, что Клавдия, на пару с бабкой Нюрой, что-то там напортачили, в моей энергетике.

— Клавдия, забыл как вас по-батюшке, а не подскажите, что у меня за недуг был? И как вы его излечили? — обратился я к вошедшей в комнату целительнице.

— Порча, очень сильная, смертельная штука, — с милой улыбкой произнесла Клавдия, глаза при этом у неё не смеялись и оставались серьёзными. — Тебе повезло, что у тебя в энергетической оболочке была здоровенная дыра, причём очень старая, я так понимаю, что получил ты её в момент перехода в этот мир. Правильно?

— Ну, вообще то, да, — удивлённо протянул я. — А как свищ в оболочке помог мне с порчей?

— В первое время через свищ, как ты выразился, ушло львиная доля тёмной волшбы, — ответила Клавдия. — Но и того, что осталось тебе бы хватило, чтобы сгнить заживо.

— Так, это получается, что укус тёмных тварей, настолько опасен, что передаёт порчу? — усомнился я.

— А причём здесь твари? Укусы тёмных тварей прекрасно нейтрализуются спиртом и серебром, они, конечно, опасны, но примерно так же, как и укусы обычных животных, — объяснила целительница. — Порча у тебя появилась совсем недавно. Ты в течение дня, ничего странного не ел?

— Ах, вот в чём дело! — воскликнул я. — Ну, что ж спасибо, теперь я знаю, кто, мне теперь должен.

Луза, сука! Пластический хирург, хренов! Увижу, убью! Значит, по замыслу Миши Щуки, я не должен был выйти живым из дома некроманта, а, может, и не было никакого некроманта? Уж очень всё это похоже на подставу! Ладно, потом с этим буду разбираться, надо только поставить себе зарубку на память, что есть у меня не отплаченные долги!

— Пётр, в Краснознаменск будем телепортом перемещаться? Или как? — спросил я у великана.

— Да, так быстрее! Времени мало, надо ещё успеть тебе пару картинок набить, ну и немного лицо разукрасить, — как то, очень осторожно произнёс Пётр.

— Чего? Каких картинок? Чем лицо разукрасить? — почуяв, что-то неладное, произнёс я.

— Ну, ты сам посуди, ты ж теперь казак. А, что это за казак без родовых наколок? Сделают тебе на правом плече «шашку с булавой», и на груди «солнце» — именно такие татуировки у Василия набиты.

— Ну, если так, то ладно. А, что значит — лицо разукрасить, а?

— Ну, как бы тебе сказать, Василя помяли немного. Согласись, будет подозрительно, если утром из камеры выйдет человек без единого синяка и кровоподтёка.

— Ну, вы блин даёте! — только и смог произнести я. — Прям как в «Двенадцати стульях», и тут Бендер почувствовал, что сейчас будут бить, возможно, даже ногами.

— Бить буду сильно, но аккуратно, — голосом Папанова, произнёс Пётр.

К вечеру мне успели сделать две татуировки: одну «солнце» на левой стороне груди — у казаков символ мирной жизни, и вторую, на правом плече — «саблю с булавой», это должно было означать, что казак готов взять оружие по первому приказу атамана. Свежие татуировки Клавдия намазала, каким-то пахучим отваром, и они на глазах состарились и выцвели, всем кто на них посмотрит, сразу становилось понятно, что набили их очень давно.