Серый Дол

Но теперь она знала, что Драйган рядом. Он стоял рядом, касался её. Значит возлюбленный не обратился в чудище, и человеческого в нём осталось куда больше.

Холод пронизывал до костей, от чего вся кожа девушки уже покрылась мурашками а губы дрожали. Нога невыносимо болела. Но Синта всё никак не хотела отходить от окна. Стояла и смотрела в ночь, надеясь что Драйган там и тоже не сводит с неё глаз.

Затем, когда силы Синты уже были на исходе, от боли начала кружиться голова и казалось, что она вот-вот упадёт, девушка прошла, держась одну рукой за стену а другой опираясь на костыль, к своей постели, но не легла. Дочь Зана открыла стоящую на прикроватном столике резную шкатулку, купленную много лет назад ей отцом на городской ярмарке в Медовом Холме. Внутри лежали немногочисленные украшения: пара блестящих серёжек, кулон, да несколько сплетённых ей самой браслетов. Среди них покоилась и чёрная жемчужина отца. Двумя пальцами Синта осторожно извлекла вещицу обладающую древней силой и спасшую им с Драйганом жизнь. Вгляделась в неё, чувствуя лёгкое покалывание на коже, а затем обернулась к окну и, размахнувшись, кинула жемчужину в ночь.

- Если ты и правда там, пришёл ко мне потому что любишь, значит на утро я не отыщу её под своим окном. И тогда я буду знать, что есть ещё надежда. Я так и не научилась пользоваться этой силой, но теперь чувствую её присутствие. Так исполни же мою просьбу, и возьми эту вещь себе. И каждый раз, когда ты будешь держать её в своей руке, знай, что я почувствую это, как если бы ты взял меня за руку. Я хочу чтобы ты никогда не оставлял её, и никогда не забывал о нашей связи. Помни, пожалуйста, и то, что я скажу тебе сейчас: я люблю тебя, и это навсегда.

Ночь ответила ей лишь холодным дуновением ветра.

***

Молодой шаман стоял на пустой просёлочной дороге, залитой светом Рунона, пробивающимся сквозь рваные облака, быстро бегущие по небу. Стоял и смотрел в темноту, но его острый взгляд пронзал мрак и Драйган видел вдалеке крышу своего родного дома, где он рос наедине с отцом. Отличное было время. О нём у шамана останутся самые тёплые воспоминания. И неважно хорошим ли воспитанником был Маллид, не важно сколько слёз маленький Драйган пролил в этом доме, и сколько раз мечтал убраться из него прочь навсегда. Всё плохое исчезнет, раствориться в темноте ночи. А вот всё хорошее и светлое останется, и будет сиять в этой темноте подобно огню костра, манящему ночного путника. Сейчас шаман бы всё отдал, лишь бы снова стать ребёнком, босоногим мальчуганом, бегающим по двору дома со звонким хохотом. И пусть отец пожурит его в очередной раз, ввернув одно из своих хлёстких и обидных словечек, пусть накажет - главное пусть будет рядом. Ему захотелось ещё хоть бы раз, пускай всего на миг ощутить тело исходящее от трескучего камина в том доме и кисловатый запах сваренного Маллидом пива. Он готов был бы вечно слушать истории военных приятелей отца о деньках их былой славы. Украдкой поглядывая на красавицу Синту, сидящую по ту сторону стола, мечтать и одновременно с тем бояться встретится с ней взглядом, потому что в нём может отразиться как взаимная симпатия, так и болезненное отвержение. Теперь-то шаман знал, что на самом деле Синта чувствовала нечто очень близкое, сидя напротив него. Но осознание это лишь сильнее ранило. Сколько времени он потерял, боясь признаться ей в своих чувствах. Теперь этого не возвратить, как не вернуть и отца, и его лихих друзей. Всё кануло во мрак, и дом опустел. Он не может туда вернуться, должен уйти навсегда, хотя сейчас ему этого совсем уже не хочется.

"Интересно, что станется с нашим домом?" - подумал шаман. - "Может в него вселится нова семья?".

Эта мысль неожиданно согрела душу. Так было бы лучше, чем если бы этот дом так и стоял пустым долгие годы, разрушаясь и загнивая. Нет, пусть в нём вновь зазвучит детский смех, и может у тех, кто поселится здесь после, всё сложится намного лучше.

"Властитель, пусть они будут счастливы в этом доме. Кто бы они ни были, прошу тебя, подари им счастье!".