Сервантес

В Мадриде будущий автор «Дон Кихота» продолжил свое образование в городской школе двадцатилетним юношей, в то время как обычно в пятнадцать-шестнадцать лет здесь завершали обучение. Сказались постоянные переезды семьи.

Городская школа Мадрида существовала давно. Она датировалась католическими королями Фердинандом и Изабеллой и обладала различными привилегиями. Ученики, окончившие ее, отличались хорошим уровнем знаний.^{46} Следующей ступенью образования был уже университет.

В школе сменилось несколько учителей, пока на эту должность не пришел с окладом в 30 тысяч мараведис плюс один каис пшеницы Хуан Лопес де Ойос, человек, принявший участие в судьбе автора «Дон Кихота». Учитель проживал вместе со своей матерью Хуаной де Сантьяго, вдовой Алонсо Лопеса де Ойоса в церкви Сан Хусто, где был похоронен его отец. У Лопеса было две сестры, Хуана и Урсула, обе замужем, и брат Габриэль. Семья имела хороший достаток: владела несколькими виноградниками, домами, землей. Лопес де Ойос был уроженцем Мадрида и служил священником. Он был уважаемым в городе человеком, пользующимся покровительством могущественного кардинала Эспиноса.

Мигель де Сервантес, пополняя свои знания в мадридской школе, одновременно помогал Гетино де Гусману в сочинении стихов для плакатов и триумфальных арок.

Мадрид 1567 года был полон событий и разнообразных слухов, сплетен. Поход герцога Альбы во Фландрию и жестокое подавление восстания, пленение графов Эгмонта и Горна — лидеров антииспанской оппозиции в Нидерландах.^{47} Много домыслов ходило по поводу принца дона Карлоса, о его болезни и странностях.

А в январе он был арестован. Эта новость с быстротой молнии облетела Испанию.

История дона Карлоса еще при жизни Филиппа II стала достоянием многих легенд. Поговаривали о любви наследника к королеве Изабелле и ревности короля, что вылилось в суровые меры против сына и соперника. Поговаривали, что инфант готовится поднять восстание во Фландрии, что он не согласен с политикой Филиппа, который в свою очередь не желал видеть наследником непокорного и страдающего душевным расстройством сына. Однако подлинные причины покрыты туманом. Потом эти страсти лягут в основу драмы Шиллера и оперы Верди «Дон Карлос».

…Но политика мало заботит юного Сервантеса. Дон Мигель продолжает постигать науку под руководством маэстро де Ойоса.

В 1568 году произошел загадочный, но очень похожий на очередную любовную историю случай с сестрой Мигеля, доньей Андреа. Некий итальянский дворянин Хуан Франсиско Локадело 9 июня в присутствии доньи Андреа и писца Франсиско Ортиса составил бумагу, в которой говорится, что «находясь в неоплатном долгу и будучи очень обязан сеньоре донье Андреа де Сервантес, дочери Родриго де Сервантеса, жителя данного города и королевского двора (Мадрида. — А. К.), а также потому, что, находясь на этой земле (то есть в Испании. — А. К.), вдали от своей родины, я страдал болезнями, которые оный сеньор лечил, а она, так же как и ее отец, ухаживала за мной, за что я очень признателен и чувствую необходимость отблагодарить и вознаградить все эти труды и старания».

Вознаграждение было весьма и весьма существенным и состояло из длинного перечня различных дорогих предметов, который прилагался к документу. К этому была добавлена еще и сумма в 300 дукатов^{48} золотом, по тем временам сумма огромная. Далее следуют новые благодарности донье Андреа за «многие другие добрые дела» («por otras muchas buenas obras»), и отмечается, что эти дары составят ее приданое и помогут ей выйти замуж. В дарственной в весьма учтивой и корректной форме оговаривалось, что полноправно распоряжаться этими дарами может только сама донья Андреа.

Этот удивительный документ породил различные догадки. Некоторые полагают, что столь щедрый дар является лишь откликом на «мистическое побуждение и неизъяснимую привлекательность доньи Андреа». Так считает Франсиско Наварра-и-Ледесма. Но не странно ли вдруг и так щедро одарить юную девушку за одну ее «неизъяснимую привлекательность»?

Другие исследователи полагают, что это плата за медицинские услуги отца и усердие дочери в лечении заболеваний, о которых упоминает даритель. Об этом пишет Эмилио Котарело. Но в таком случае почему «дарами» было запрещено пользоваться самому Родриго де Сервантесу?

Известный сервантист Перес Пастор считает, что оказанные благодеяния должны помочь девушке выйти замуж, сыграв роль приданого. Но донья Андреа так и не вышла замуж и много лет спустя. Скорее, это больше похоже на откупную, так или иначе, благодаря этим дарам материальное положение семьи Сервантесов улучшилось.