Серотонин

Посетители шли к Камилле один за другим, стройным потоком, но она закрыла кабинет раньше, чем накануне, часов около пяти. На этот раз я поставил свой «мерседес» на боковой дорожке, в нескольких метрах от ее машины, и в первый момент испугался, что она его узнает, да нет, вряд ли. Двадцать лет назад, когда я его купил, «мерседес» G-класса был большой редкостью, его приобретали, собираясь путешествовать по Африке или на худой конец по Сардинии; но потом он вошел в моду, всем понравилась его винтажность, в общем, он стал теперь излюбленным автомобилем понтярщиков.

Она повернула к Базош-о-Ульму, и в ту самую минуту, когда ее машина поехала по направлению к Рабоданжу, я понял, что она живет одна с сыном. И мои пожелания были тут ни при чем: это была интуитивная, безграничная уверенность, хоть и абсолютно беспочвенная.

На трассе, ведущей в Рабоданж, мы оказались одни, и я значительно отстал, чтобы дать ей возможность оторваться; в сгущавшемся тумане я едва различал свет ее задних фар.

К берегу озера Рабоданж я приехал на закате и обомлел – оно тянулось на многие километры по обе стороны моста, среди густых дубовых и вязовых лесов; возможно, это было водохранилище; вокруг я не заметил никаких следов человеческого присутствия, во Франции подобных пейзажей мне видеть не приходилось, скорее эти места напоминали Норвегию или Канаду.

Я припарковался на вершине холма, позади закрытого на зиму бара-ресторана, с террасы которого открывался «панорамный вид на озеро», дирекция утверждала, что обязуется организовывать банкеты на заказ и летом в любое время дня подавать мороженое. Автомобиль Камиллы въехал на мост; я вынул из бардачка бинокль Schmidt & Bender – теперь я не боялся ее потерять, догадавшись, куда она направляется: по ту сторону моста, в нескольких сотнях метров от него, виднелось маленькое деревянное шале; терраса на фасаде выходила на озеро. Это шале на склоне холма, затерянное среди лесов, очень напоминало кукольный домик, окруженный людоедами.

Переехав мост, «ниссан-микра» спустился по узкой дорожке и остановился прямо под террасой. Камиллу встретила девочка лет пятнадцати – та самая, что я видел накануне. Они обменялись парой слов, и няня уехала на скутере.

Итак, Камилла живет здесь, в уединенном лесном домике, на расстоянии многих километров от ближайших соседей – ну, это я хватил, пожалуй, в одном-двух километрах к северу от нее стоял еще один дом, побольше, но, судя по всему, им пользовались только на каникулах, ставни были закрыты. Ну и панорамный бар-ресторан «Ротонда», за которым я, собственно, и поставил машину. При ближайшем рассмотрении выяснилось, что он откроется в апреле, к началу пасхальных каникул (совсем рядом, кстати, находился клуб водных лыж, собиравшийся распахнуть свои двери примерно в то же время). На входе в ресторан я заметил сигнализацию, маленький красный индикатор мигал внизу контрольной панели; но поставщики попадали внутрь через служебный вход, чуть дальше, и там я без особого труда взломал замок. Внутри было довольно тепло, гораздо теплее, чем снаружи, наверное, они установили тут термостат, прежде всего для поддержания температуры в погребе – прекрасном погребе с сотнями бутылок. С твердой пищей дело обстояло не так блестяще, я обнаружил несколько полок с консервами, в основном фрукты в сиропе и овощи. В подсобке стояла узкая железная кровать с тонким матрасом, предназначенная, видимо, для обслуживающего персонала в разгар сезона, чтобы дух перевести. Я без особого труда притащил матрас наверх, в ресторанный зал с панорамным видом, и уселся на него, положив рядом бинокль. Матрас оставлял желать лучшего, зато бар буквально ломился от початых бутылок с аперитивами, ну, мне сложно обрисовать ситуацию во всей ее полноте, но впервые за долгие месяцы – а то и годы – я почувствовал себя на своем месте, проще говоря, я был счастлив.

Она сидела на диване в гостиной, рядом с сыном, они увлеченно смотрели какой-то DVD, мне трудно было определить, что именно, возможно «Король Лев», потом ребенок уснул, она взяла его на руки и направилась к лестнице. Вскоре во всем доме погас свет. В моем распоряжении был только карманный фонарик, другие варианты я исключил: на таком расстоянии Камилла, безусловно, меня не увидит, но, если я зажгу свет в ресторане, она заподозрит, что тут что-то нечисто. Открыв банки с зеленым горошком и персиками в сиропе, я быстро поел, выпил бутылку сент-эмильона и почти мгновенно заснул.

На следующее утро, около одиннадцати, Камилла вышла, пристегнула ребенка в детском кресле и поехала по мосту в обратном направлении, ее машина проскочила в десятке метров от ресторана; к полудню она доберется до Баньоль-де-л’Орна.