Серийные убийцы. Кровавые хроники российских маньяков

При попытке остановить его Сачков попытался скрыться, выбросив на ходу находившийся при нем молоток. Задержанный был одет в брюки, джемпер, женское пальто, длинный вязаный шарф. При тщательном осмотре выяснилось, что на нем женский парик соломенного цвета. При себе мужчина имел 42 рубля, черные женские колготки, два тюбика помады и компакт-пудру».

Задержанный напоминал загнанного в угол зверька. Бегающие глазки, дрожащие руки, опущенные плечи… Он нисколько не походил на убийцу, способного хладнокровно проломить голову человеку. Но следствие не может судить по первому впечатлению, давать какие-то субъективные оценки. Профессионал обязан отрабатывать любую версию, не доверять эмоциям и опираться лишь на многократно проверенные, осмысленные факты.

Здесь нужно сделать небольшое отступление. В период охоты за битцевским маньяком оперативники тщательно создавали психологические портреты всех потерпевших, изучали стиль их поведения, опрашивали родственников, знакомых, соседей и даже тех, кто контактировал с ними один-два раза. Собранные сведения в очередной раз подтвердили хорошо известную истину: в большинстве случаев мы лишь придумываем образы людей и свято верим в их точность.

Уже после задержания маньяка, детализируя обстоятельства убийств, выявляя «преступную осведомленность» обвиняемого, Андрей Супруненко поражался разнице между реальным человеком и тем, каким его видели окружающие.

– Не знаем мы своих близких, – считает Андрей Борисович. – Спрашиваем женщину, прожившую с мужем не один десяток лет: мог ли он пойти в лес с незнакомым человеком? Да вы что, волнуется она, никогда… А потом выясняется: может, и еще как может! И с незнакомым в лес отправиться, и даже глубокой ночью…

В том, что самые близки люди могут не знать, с кем они пуд соли съели, сотрудники следственно-оперативной группы убедились и в случае с Сачковым. Ни его жена, ни отец с матерью понятия не имели о том, какое у него «хобби».

– Переодеваниями задержанный занимался много лет, – вспоминает Виктор Коньков. – Таким образом он реализовывал свои сексуальные фантазии… У него на работе, в гараже, дома нашли коробки с предметами женского туалета, различные аксессуары, косметику. Он отработал походку, умело накладывал макияж, менял жестикуляцию и манеру поведения. В прямом смысле он не был приверженцем однополой любви. Так далеко его фантазии не простирались. Но ему было приятно, когда мужчины восхищенно смотрели вслед, пытались познакомиться.

В момент первого совершенного в парке убийства Сачков находился на лечении в стационаре урологического отделения госпиталя имени Бурденко. Алиби подтверждалось записями в истории болезни и показаниями лечащего врача. Кроме того, больной перенес достаточно серьезную операцию и некоторое время вообще не мог передвигаться без посторонней помощи. Кроме врача, эти же сведения сообщили и пациенты, лежавшие с подозреваемым в одной палате.

Алиби подтвердилось и детализацией телефонных переговоров Сачкова. Соединения, которые он делал с мобильного телефона, активизировались в зоне функционирования базовой станции в районе Центрального военного госпиталя имени Бурденко.

Хорошо, а как же быть с молотком, выброшенным Сачковым во время погони сотрудников вневедомственной охраны? Оставим это на совести бравых защитников закона. Как тонко заметил один из знакомых сыщиков МУРа: устали люди… В истории криминалистики немало примеров, когда подобная «усталость» приводила к непоправимым последствиям.

– Проверялись десятки людей, – говорит Андрей Супруненко, – иногда мы шли по ложному следу, заходили в тупик. В процессе работы попадалось множество психически больных пьющих людей, не имеющих никакого алиби, характеризующихся как агрессивные, драчливые, склонные к жестокости и насилию. На таких «козлов отпущения» можно было легко повесить любые злодеяния. Но, к чести оперативников МУРа, в особенности ныне покойного руководителя отделения Эдуарда Лопатика, никаких злоупотреблений, «перегибов» не было допущено ни на одной из стадий расследования.

К поиску битцевского маньяка без преувеличения подключилась вся российская милиция. Оперативники Департамента уголовного розыска МВД РФ направили ориентировки в другие регионы страны. Были запрошены сведения об аналогичных преступлениях. В Федеральную службу исполнения наказаний послали специальный запрос. Необходима была информация о лицах, освободившихся в 2005 году, которые негативно высказывались об алкоголиках, проявляли по отношению к ним агрессию и жестокость.

Из материалов уголовного дела: