Сергей Жаров

В одной из своих первых поездок по Америке Жаров встретился с Константином Николаевичем Шведовым (1886–1954), русским композитором, хоровым дирижером и церковным регентом, выпускником, а впоследствии и профессором Московской консерватории. До поступления в консерваторию Шведов окончил Синодальное училище церковного пения, где когда-то учился Сергей Жаров. У них были одни и те же учителя, и среди них Александр Дмитриевич Кастальский.

Большое влияние на формирование духовного облика Шведова оказал кружок скульптора Сергея Тимофеевича Конёнкова, с 1923 года жившего в США. В Америке Шведова и Конёнкова связывали дружеские отношения.

Сергей Тимофеевич был женат на Маргарите Ивановне Воронцовой. Она была моложе его на 24 года и являлась кадровой советской разведчицей: два десятилетия работала на нелегальном положении в Америке. Так, Сталин получал из многих источников информацию о хоре Жарова, судьбой которого время от времени интересовался. Одним из таких источников была жена скульптора Конёнкова, поддерживавшая самые тесные контакты с композитором Шведовым.

Сам Шведов из Советской России перебрался на Запад в 1925 году, хотя карьера его на родине складывалась весьма успешно. Он был дирижером и хормейстером Музыкальной студии Московского художественного театра. Ещё до революции ведущие музыкальные критики высоко оценили его талант. Один из них после премьеры Литургии Святого Иоанна Златоуста восторженно писал, что произведение Шведова ничуть не уступает по глубине и музыкальной насыщенности подобным сочинениям П. И. Чайковского или С. В. Рахманинова. Тем не менее, находясь в 1925 году в служебной творческой командировке сначала в Европе, а затем в США, Шведов решил не возвращаться на родину.

Как только композитор впервые услышал в Америке хор Жарова, он был поражён его музыкальными возможностями. Композитор не только согласился работать с коллективом, но и сам предложил свои услуги. Очень скоро он занял место главного «поставщика» нового репертуара для Донского хора. Тандем Жаров — Шведов не только на долгие годы сплотил две творческие личности, но и существенно обогатил русскую духовную хоровую музыку.

Расплачиваться за любовь Сергея Жарова к Константину Николаевичу пришлось хористам. Музыкальное творчество композитора, его аранжировки были не только оригинальными и замечательными, но и очень сложными. Чтобы довести до нужного уровня любое произведение Шведова, требовались невероятные усилия. Но Жарову нравилось преодолевать препятствия. Он и Шведов стремились из элементарных частиц человеческого духа создать нечто такое, чего раньше не существовало, образно говоря, ткали музыку из воздуха и пространства. При этом каждое произведение оттачивали до совершенства. Регент, как всегда, проявлял волю и энергию при разучивании нового музыкального сочинения, уделяя пристальное внимание его интерпретации и шлифовке. Но когда оно было готово, исполнять его самим певцам становилось в удовольствие.

В некоторых своих произведениях Константин Николаевич продемонстрировал не только большой музыкальный и композиторский, но и поэтический талант. Многим известна его музыкальная аранжировка «По малину». Но далеко не все знают, что и слова замечательной песни написал сам Шведов.

История этого произведения примечательна. Некоторые певцы хора, и в том числе солист Архип Левченко, очень внимательно следили за музыкальной жизнью в Советском Союзе: восхищались успехами Русского народного хора им. М. Е. Пятницкого, основанного в 1911 году, и Ансамбля красноармейской песни и пляски СССР. Они покупали в Америке все их пластинки. Однажды Архип Левченко уговорил Сергея Алексеевича послушать песню «Провожанье» в исполнении хора Пятницкого. И… Жаров предложил Шведову аранжировать ее, что тот и сделал, даже написав новые слова. Получилось очень удачно. Так появилась песня «По малину» на слова и в аранжировке Константина Шведова.

Невозможно перечислить все церковные песнопения и советские произведения, обработанные Шведовым для хора Жарова. Очень популярны были «Лезгинка» и «Очи чёрные». А песня «Две гитары» заслуживает особого внимания!

Трогательно в его аранжировке под названием «Воспоминания о Чайковском» зазвучала музыка Петра Ильича Чайковского, пронзительно обнажив лейтмотивную тему неумолимой судьбы. Вообще, кантата «Воспоминания о Чайковском» на слова Шведова составлена из нескольких произведений великого композитора: Пятой симфонии, Струнного квартета, Славянского марша и Анданте Кантабиле. Заканчивалось оно гимном самому Чайковскому:

…Русскому гению, чистому, светлому,

Русскому гению, чистому, светлому,

Слава, слава, слава навек…

А «Прелюд» Сергея Рахманинова всегда исполняли без слов, пока Шведов не подобрал к нему стихи Пушкина из поэмы «Полтава»:

Кто при звездах и при луне

Так поздно едет на коне?

Чей это конь неутомимый

Бежит в степи необозримой?