Сергей Николаевич Булгаков

Прежде чем перейти к подведению итогов, нам следует разобрать еще два высказывания о. Сергия о софиологии Соловьева, непосредственно относящиеся к нашей теме. В «Агнце Божием» о. Сергий, рассуждая о взаимосвязи между человечностью Божества в воплотившемся Логосе и божественностью человечества в Софии, писал: «Эта мысль была высказана в юношески гениальных “Чтениях о Богочеловечестве” В. Соловьевым, который, к сожалению, не развил свои прозорливые мысли в богословское учение, но скорее замутнил и извратил их гностическими образами»[770]. Что Булгаков в данном случае имел в виду, можно, вероятно, понять из хранящихся в его парижском архиве «Тезисов о Софии и Имени», где, задавшись вопросом: «О разном или же, в сущности, об одном и том же идет речь в учении об энергии в ее отношении к усии, Имени в отношении к Богу, Софии в отношении к Триипостасному Божеству?», – ответ на него он ставит в контекст противопоставления реализма и номинализма, но при этом подчеркивает: «Я совершенно отрицаю, чтобы София, Премудрость Божия, являлась четвертой ипостасью и вообще имела бы личную ипостась. <…> Это понимание Софии существенно отлично от соловьевского, в котором Софии действительно примысливается четвертая ипостась, именно женская, явное приражение гностицизма. В прежнем моем изложении остаются следы этого влияния, теперь я его преодолел»[771]. Из этих двух высказываний косвенным образом следует, что, с точки зрения о. Сергия, путь Соловьева от «Чтений о Богочеловечестве» к «России и Вселенской Церкви» был путем от безыпостасного к ипостасному пониманию Софии. Так ли это? Вынесем в данном случае за скобки вопрос о мистическом опыте Соловьева и сосредоточимся только на второй из названных соловьевских работ и только в интересующем нас отношении. В главе «Божественная Сущность и ее троякое проявление» слово «Премудрость», которое Соловьев в данном случае предпочитает «Софии», встречается пять раз:

– «Теперь надлежит определить и назвать саму абсолютную объективность, единую субстанцию сей Божественной Троицы <…> это абсолютное единство есть существенная Премудрость Божия»[772].

– «Бог обладает Своей единой и универсальной субстанцией или Своей существенной Премудростью, как вечный Отец, как Сын и как Святой Дух. Таким образом, имея одну и ту же единую объективную субстанцию, сии три божественных субъекта единосущны»[773].

– «Премудрость открыла нам, в чем состоит ее действие, – она устрояет вселенную (была художницею)»[774].

– «В чем же это веселие Божественной Премудрости и почему находит она высшую себе радость в сынах человеческих?»[775]

– «…эта тройная победоносная реакция Божественного принципа против хаоса возможного [явление Божественной мощи, идеи и благости] есть внутреннее и вечное проявление безусловной субстанции Бога, или Его существенной Премудрости, которая – мы это знаем – есть все в единстве. Сила, истина и благость, или, иначе, могущество, справедливость и милосердие, или, еще иначе, реальность, идея и жизнь – все эти относительные выражения для обозначения безусловной всеобщности суть объективные определения Божественной субстанции, соответствующие Троице ипостасей, от века обладающих ею»[776].