Серебряный орел

— Своим успехом я обязан таким храбрецам, как ты, — сказал он. — Я таких вещей не забываю.

— Спасибо, Цезарь, — ответил Брут.

Фабиолу обрадовало это проявление взаимной симпатии.

Непринужденная беседа продолжалась еще несколько минут, а потом Цезарь выдвинул ящик письменного стола.

— Хочу, чтобы ты кое-что сделал для меня, — тоном заговорщика сказал он Бруту. — Это не займет много времени.

— Цезарь, я выполню любой твой приказ! — пылко ответил Брут.

В руке Цезаря очутился пергаментный свиток.

— Это новые приказы для отрядов, находящихся в Арминиуме. — Увидев недоумение Фабиолы, он объяснил: — Я послал их туда еще вчера. Переодетых в гражданское.

— Я должен съездить туда лично?

— Нет. Просто отдай свиток оптиону, который ждет у моей повозки. Он знает, куда ехать.

Брут взял свиток и быстро вышел из помещения.

Оставшись наедине с Цезарем, Фабиола неловко улыбнулась. Неужели это было запланировано? Но вскоре ее тревога улеглась; Цезарь учтиво поинтересовался ее здоровьем и планами на будущее.

— Ты будешь рожать ему детей? — спросил он.

Фабиола покраснела.

— Да, если на то будет воля богов.

До сих пор она избегала беременности, пользуясь знанием трав, полученным в Лупанарии. Укрепиться в своем новом положении было куда важнее. Естественно, Брут об этом не догадывался. Пытаясь справиться с нервами, она начала теребить золотые серьги с сердоликами.

Удовлетворенный ответом, Цезарь провел ее в смежную комнату и жестом показал на позолоченную кирасу и алый плащ полководца.

— Я надену их позже, — сказал он. — У Рубикона.

— Ты будешь чудесно выглядеть, — выпалила Фабиола, с тревогой ожидая возвращения Брута. Почему его так долго нет? — Как настоящий герой-завоеватель.

— Ты умеешь польстить мужчине, — наклонившись ближе, сказал Цезарь. — Бруту очень повезло, что у него есть такая женщина, как ты.

— Спасибо, Цезарь.

Раздалось еле слышное звяканье, и Фабиола опустила глаза. На ковре что-то блестело. Это была серьга, выпавшая из ее уха. Фабиола наклонилась за ней, и ее грудь обнажилась сильнее, чем следовало. Поднявшись, она заметила жадный взгляд Цезаря и окаменела.

— Такая молодая… — пробормотал он. — Само совершенство…

Хищный блеск в глазах Цезаря заставил Фабиолу почувствовать себя еще неуютнее. Она попятилась и стиснула серьгу с такой силой, что заболела ладонь.

Он молча пошел за ней.

Испуганная Фабиола отступала до тех пор, пока не уперлась спиной в стену. Двигаться дальше было некуда. Она пыталась не поддаться панике. Где же Брут?

Цезарь сделал шаг вперед, и Фабиола ощутила запах вина.

— Ты — настоящая красавица.

Фабиола опустила глаза, мечтая, чтобы он ушел. Однако вместо этого Цезарь сжал в ладонях ее груди, а потом лизнул в шею. Помертвевшая от страха Фабиола и пикнуть не смела. Перед ней стоял один из двух самых могущественных людей в Республике, а она была содержанкой знатного вельможи. То есть никем.

Наконец Цезарь оторвался от нее.

— Раньше ты была рабыней. — (Она кивнула.) — Если так, то ты к этому привычна, — прошипел Цезарь, задирая ей подол.

По щекам разгневанной Фабиолы побежали слезы. Тяжело дыша, он возился с ее лициумом, отодвигая его в сторону. Митра и Юпитер, помогите мне, взмолилась она. Но боги не спешили вмешиваться. А Брута все не было. Попытки Цезаря становились все более яростными. Когда его напрягшийся член коснулся бедра Фабиолы, она крикнула:

— Нет! Пожалуйста!

Один из стоявших снаружи легионеров засмеялся, и у Фабиолы тут же возникло подозрение, что Цезарь проделывает такое не впервые.

Когда снаружи раздался шум, он на мгновение остановился и прислушался.

Она перевела дух, но тревога оказалась ложной. Вместо того чтобы отпустить Фабиолу, он вывернул ей руку, заставил встать на колени и опустился рядом. Она застонала от страха.

— Молчи, иначе будет плохо!

Фабиола сама не знала причины, но эти слова задели в ее душе чувствительную струну. Внезапно она поняла. Поняла все. Цезарь действительно был насильником. И ее отцом.

— Снимай платье, — приказал он. — Я трахну тебя на полу.

Перед ее мысленным взором предстала Вельвинна. Обнаженная. Беспомощная. Одинокая. Двадцать один год назад этот человек сделал то же самое с ее матерью. Фабиолой овладел жгучий гнев.

— Нет! — зарычала она. — Не выйдет!

Цезарь занес руку для удара. Она была готова защищаться изо всех сил.

— Фабиола! — раздался за дверью голос Брута. — Цезарь! Где они?

Последовало неловкое молчание.

— Отвечайте! — крикнул Брут.

— Они в другой комнате, — неохотно пробормотал один из часовых.

— Отойди в сторону.

Цезарь выругался себе под нос, поправил одежду и встал.