Серебряный леопард

Обрадованный благоприятным отношением к нему герцога Боэмунда, сэр Эдмунд успокоился и пришел в прекрасное расположение духа. Он получал особое наслаждение, когда они вместе с Сибиллой рассматривали многочисленные подарки. В тот день, когда группа франкских ратников доставила прекрасные подарки не только от герцога Боэмунда, но и от Ричарда из Принципата, епископа Ариано и других рыцарей из военного окружения герцога, Эдмунд был просто в восторге. Больше всего он обрадовался красивому седлу от сэра Тустэна. Сам Тустэн не приехал. Очевидно, его задержали дела. В это время он объезжал итало-норманнские отряды и вербовал по пути оставшихся без хозяев людей, заменяя ими тех, кто умер, заболел или был убит во время продвижения по Греции.

– Разве это не прелесть? – восклицала Сибилла с восторженным блеском больших фиолетовых глаз. Она раскрыла коробку из слоновой кости и показала жениху нитку бус из крупных жемчужин с золотыми шариками. Эдмунд притянул к себе счастливую невесту и, поцеловав ее, опустил бусы в коробочку. Это были замечательные минуты! Никогда англо-норманн не мог и мечтать, что завладеет таким богатством мирным путем.

В Византии так же, как и во владениях франков, женщина могла обладать собственностью только через своего мужа.

– Только бы нам не пришлось слишком рано уезжать из Византии, – вздохнула Сибилла. – Эдмунд, любимый мой, я убеждена, что достаточно одного слова графа Льва императору, чтобы герцог дал тебе отпуск.

Эдмунд решительно тряхнул медными локонами.

– Нет, моя дорогая. Этого я не могу допустить. Мой отряд одним из первых в войске моего государя должен переправиться в Азию и разбить неверных.

– Тогда я последую за тобой. Это будет легко сделать, поскольку мой дядя командует частями всадников в наших экспедиционных силах, прекрасной дисциплинированной тяжелой кавалерией, вооруженной с головы до пят.

– А кто командует военными силами империи? Сибилла взглянула на него в полном изумлении.

– Мой дорогой простак, ты разве не слышал, что Мануэль Бутумит возглавит поход? – Она рассмеялась. – Почему вы, франки, всегда узнаете о таких вещах в последнюю очередь? Да, сегодня утром император подписал приказы Бутумита священными красными чернилами.

– Потерпи, – улыбнулся он, взбивая ее иссиня-черные кудри. – В один прекрасный день я стану столь же хитрым и осведомленным, как лучшие из твоих византийцев.

– Не говори «твоих византийцев». Ведь после женитьбы ты станешь одним из них… по крайней мере в глазах империи. В моих жилах течет царская кровь Палеологов.

Эдмунд немного помолчал, вглядываясь в изящные черты ее лица.

– Ты действительно собираешься принять участие в кампании? – тихо спросил он.

Сибилла кивнула:

– Многие франкские леди тоже готовятся так поступить.

– Но ты ведь не дрожала, как они, в холодных и сырых замках, не привыкла к грубой пище и даже не умеешь ездить верхом.

– Могу и научиться, – решительно объявила Сибилла. – И я намного сильнее, чем ты воображаешь. И буду в полной безопасности в лагере графа Льва.

Эдмунд слушал ее со смешанным чувством. Ему никак не хотелось отвлекаться от своей главной цели: нанесения мощных ударов по неверным, пока либо он сам погибнет, либо Золотой Иерусалим будет очищен от неверных.

Бесшумно ступая в мягких шлепанцах, в дверях появился слуга. Он низко поклонился Эдмунду и Сибилле, блеснув при свете свечей гладко выбритой головой.

– Милорд, франкский воин уверяет, что он ваш телохранитель. Ожидает в прихожей.

– Телохранитель?

– Да, милорд. У этого варвара круглое лицо и волосы цвета пшеничной соломы. Он назвал мне свое имя, но я не могу его произнести.

– Его зовут Герт Ордуэй? – быстро спросил Эдмунд.

Двойной подбородок слуги напрягся, он быстро кивнул:

– Так зовут парня, милорд.

– Это твой оруженосец! – вскричала Сибилла, прижимаясь к жениху. – Ты, конечно, рад. Я хорошо знаю, как любит тебя этот саксонский юноша и как ты расположен к нему.

Нежно улыбнувшись, она подхватила тонкую шелковую накидку цвета шафрана.

– Вам есть о чем поговорить. И это меня не касается. Поэтому я удаляюсь, посмотрю, как шьют мой свадебный наряд.

Едва Сибилла вышла, как появился Герт. Он опустился на одно колено и поцеловал руку своему господину. Эдмунд похлопал его по плечу. Оруженосец вскочил, а бывший граф Аренделский сделал вывод, что во время своего отсутствия Герт заметно повзрослел. Он казался менее неуклюжим и отпустил короткие светлые усы. Юношеский румянец исчез, а в больших ясных глазах появилось пытливое выражение.

– Я бесконечно рад, милорд, что нашел вас в таком прекрасном состоянии! – воскликнул он. – Слышал, что прошлой зимой вы страдали от тяжелого ранения…

– Сейчас я здоров, – прервал Герта граф. – Выкладывай мне новости. – И тут Эдмунд с изумлением заметил, что радостное выражение на лице оруженосца сменилось грустным. – Что случилось, Герт? Что тебя тревожит?

– Я принес известия, милорд, – начал нерешительно оруженосец. – Не знаю, обрадуют они вас или огорчат.

– Говори же! Я сам решу.

– Это вручил мне сэр Робер из Сан-Северино.

– Робер из Сан-Северино!