Сердцеед

— Какой неожиданный сюрприз! — воскликнул Эллиот, когда утром следующего дня на пороге конторы появилась Виктория.

Одно лишь лицо его было лекарством для измотанных нервов Виктории. Ей так нужно было убедиться в нормальности внешнего мира!

— Вы не собираетесь в суд или куда-нибудь еще? — спросила она.

— Сегодня я работаю с бумагами, — ответил Эллиот, прикрывая дверь, чтобы они смогли побеседовать наедине. — Это, должно быть, судьба или везение. Вы отказались от намерения остаться в замке до конца недели?

Виктория покачала головой.

— Дело не в этом. Речь идет о… — Она остановилась, осознав, что не готова к обсуждению беспокоящего ее вопроса.

Эллиот, поднаторевший в искусстве ободрять людей, взял инициативу в свои руки.

— Поверьте, Виктория, что бы вы ни сказали, за пределы этой комнаты ваши слова не выйдут.

Она заставила себя улыбнуться.

— Я это знаю, — ответила она. — И очень этим дорожу.

— Кажется, я бросил вас в самый центр осиного гнезда, — покачал седой головой Эллиот. — Если бы мне предстояло сделать это вновь…

— … вы поступили бы точно так же, — закончила за него Виктория. — Не осуждайте себя, — твердо сказала она, а ее взгляд был прикован к тому самому завораживающему снимку на стене. Снимку замка Хантера в Ирландии.

— Как там идут дела? — спросил Эллиот. — Что-нибудь новое произошло со вчерашнего дня?

— Ожидается доклад следователя о случае насильственной смерти. Возможно, полицейские будут еще задавать вопросы: сегодня утром для беседы с Хантером приезжал сержант Дэниэлс.

— Я — выключенный телефон, — напомнил ей Эллиот. — А значит, если вам что-то нужно…

Виктория заметила на его столе сложенную в несколько раз газету.

— Вы, вероятно, уже прочли репортаж?

— Погоня за сенсацией, — отмахнулся Эллиот. — Я не обратил на него особого внимания.

— Да, но репортер постарался! — возразила она. — Привел некоторые детали убийства, перечислил имена всех жителей поместья.

У кого автор получил информацию, осталось неизвестным, и Виктория подозревала в этом чуть ли не всех.

— Сколько бы я ни беседовал с вами, у вас всегда была какая-нибудь своя версия событий, — заметил Эллиот. — И вы, видимо, хотите, чтобы я распространял именно ее?

— Боюсь, что дальше от правды, чем сейчас, вы быть не можете, — ответила Виктория, но ей польстило, что Эллиот похвалил ее за умение читать мысли других. — В гораздо большей степени это… личное дело, — объяснила она.

— Хантер?

Стало ясно, что интуиция свойственна не только ей.

— Как вы узнали?! — поразилась она, наспех соображая, где же могла допустить промах.

— Можно мне сослаться на пятую статью Конституции, позволяющую не давать показаний против себя? — шутливо парировал он. Эллиот скрестил руки на груди и, вздохнув, откинулся в кожаном кресле. — Боюсь, буду вынужден признать себя виновным в совмещении прислужничества перед престижным клиентом, с одной стороны, и стремления выдавать желаемое за действительное — с другой.

— Вы повторяетесь!

— Итак, одну сторону дела вы знаете, — заключил Эллиот. — Другую же я стану опровергать через суд, если только вы когда-нибудь расскажете о ней моей жене.

— Что я расскажу вашей жене?!

— Что я пытался соединить вместе половинки, которые сами по себе никогда не сошлись бы.

Виктории потребовалось лишь мгновение, чтобы расшифровать смысл его слов:

— Так вы выступали в роли свата?!

Эллиот самодовольно ухмыльнулся.

— Звучит ужасно, не правда ли? Но отдаю себя на милость судьи и признаю, что именно это было моим намерением.

— Возражаю, — сказала, подыгрывая ему и следуя судебной процедуре, Виктория.

— Возражения отклоняю. Я — старший партнер.

— Эллиот…

— Все в порядке. Шутки в сторону. Вполне возможно, были и другие кандидатки, которых я бы мог послать в замок и которые блестяще справились бы с работой, — сказал он. — Однако человек вроде Хантера бросил бы второй взгляд только на вас. Но и то лишь в том случае, если бы увидел в вас, кроме работоспособности и интеллигентности, еще и… — Эллиот старательно подбирал подходящее слово, что было ему несвойственно.

— Пунктуальность?.. — предположила Виктория. — Хороший почерк?

— Я думал, вы хотите услышать серьезный ответ, — с укоризной заметил он.

— И в этом вы правы, — согласилась она, уже и так узнавшая гораздо больше того, чего добивалась или на что рассчитывала.

— Я вел обычную азартную игру, — сказал Эллиот. — Если бы вы с ним захотели поладить, то моя роль свелась бы лишь к тому, что я организовал встречу. Если бы такого желания у вас не возникло, то в итоге, по крайней мере, вы, Виктория, получили бы интересное задание и ваш труд был бы щедро оплачен — а это не шутка.

— Убийство, что, было дополнительной ставкой в этой игре?

— А вот его-то я и не ожидал, — озадаченно ответил Эллиот.

— Не знаю даже, что и сказать…

— Вы могли бы сказать все то, что привело вас сейчас сюда. Естественно, если сможете простить меня за вмешательство в вашу жизнь.

— Не уверена, что могу назвать это вмешательством, — заметила Виктория. — Правда, неизвестно, какое слово подходит лучше…