Сердце зимы

Темноволосые Стражи Джолин, хоть и не были похожи, напоминали горошинки из одного стручка. Фэн с темными раскосыми глазами и подбородком как колун был немного ниже Блерика и чуть пошире в плечах и груди, однако оба без труда могли бы носить одежду друг друга. У Фэна прямые черные волосы спускались почти до плеч, коротко стриженые волосы голубоглазого Блерика были несколько светлее. Шайнарец Блерик, чтобы не бросаться в глаза, вынужден был сбрить свой хохолок и отпустить волосы, но нынешняя прическа не вызывала у него приятных чувств. Салдэйец Фэн, как казалось, мало к чему и к кому питал симпатию, за исключением Джолин. Оба они очень любили Джолин. Эта пара разговаривала одинаково, думала одинаково, двигалась одинаково. Сейчас на обоих были застиранные рубашки, поверх – простые шерстяные рабочие жилеты ниже бедер, однако за работников их принял бы только слепой, даже при таком неверном свете. А уж днем, на конюшне, куда их определила работать госпожа Анан... О Свет! Оба глядели на Мэта так, как могли бы смотреть львы на оскалившегося на них козла. Мэт отвернулся, чтобы не видеть Стражей даже краешком глаза. Имея таких за спиной, нельзя надеяться ни на какие припрятанные на теле ножи.

– Если ты не будешь слушать его, Джолин Маза, ты будешь слушать меня. – Сеталль, подбоченясь, обрушилась на Айз Седай, сверкая ореховыми глазами. – Я намерена проследить, чтобы ты вернулась в Белую Башню, даже если мне придется идти за тобой и подталкивать на каждом шагу! Может, по пути ты покажешь мне, что значит быть Айз Седай. И когда я наконец хоть на миг увижу в тебе взрослую женщину, я успокоюсь. Ибо покамест вижу я лишь послушницу, распустившую сопли и капризную донельзя!

Джолин уставилась на нее, еще больше округлив свои большие карие глаза, словно не поверила своим ушам. Мэт тоже подумал, что слух его подводит. Обычно содержательницы гостиниц не вцепляются волкодавами в глотку Айз Седай. Фэн крякнул, а Блерик пробормотал что-то нелестное.

– Вам незачем далеко уходить. Только отойти, чтобы караульные у ворот не видели, – поспешно сказал Мэт Сеталль, надеясь предотвратить вспышку ярости Джолин. – Поглубже надвинуть капюшон... – О Свет, ему надо было принести для нее один из тех дурацких плащей. Что ж, если Джуилин сумел стащить ай’дам, он украдет и проклятый плащ – и стражники увидят просто какую-то сул’дам. Еще до исхода дня сможете вернуться, и никто ничего не узнает. Только, чур, брачный кинжал не берите.

Мэт засмеялся над своими словами, но Сеталль смеяться не стала.

– По-твоему, я останусь там, где женщин превращают в животных, потому что они способны направлять? – спросила она, подойдя к нему и встав лицом к лицу. – По-твоему, я оставлю там свою семью? – Если на Джолин она гневно сверкала глазами, то на Мэта так просто молнии метала. Честно говоря, Мэт на эту тему и не задумывался. Он, конечно, не против увидеть всех дамани на свободе, но ей-то какой интерес? Тем не менее похоже, это как-то касалось Сеталль; ладонь ее скользнула по рукояти засунутого за пояс длинного изогнутого кинжала, словно нежно погладила. К оскорблениям эбударцы нетерпимы, а в этом отношении Сеталль была эбударкой до мозга костей. – О продаже «Странницы» я начала договариваться через два дня после появления Шончан, как только поняла, кто они такие. Я могла передать ее Лидел Элонид еще несколько дней назад, но тяну время, поскольку Лидел вряд ли ожидает найти в подвале гостиницы Айз Седай. Когда ты будешь готов к отъезду, я отдам ключи и отправлюсь с тобой. Лидел уже начинает терять терпение, – многозначительно добавила она через плечо, повернувшись к Джолин.

Мэту захотелось возмущенно спросить, что же сталось бы с его золотом, продай Сеталль гостиницу? Разве Лидел позволила бы ему забрать этакий-то клад из-под пола ее кухни? Но другая мысль заставила его сдавленно хихикнуть. Мэт вдруг представил, как на шею ему садится все семейство госпожи Анан, ее женатые сыновья и замужние дочки со своими чадами, и заодно десяток дядюшек, тетушек и кузенов с кузинами. А то и два десятка. Сеталль, может, и уходит, но у ее мужа деловые связи по всему городу. Тут Блерик так крепко хлопнул его по спине, что Мэт даже пошатнулся.

Он показал Стражу оскаленные зубы, надеясь, что тот примет оскал за благодарную улыбку. Выражение лица Блерика ничуть не изменилось. Проклятые Стражи! Проклятые Айз Седай! Проклятые-распроклятые хозяйки гостиниц!

– Госпожа Анан, – осторожно промолвил Мэт, – тем путем, которым я намерен выбраться из Эбу Дар, могут уйти лишь немногие. – Пока он еще не рассказывал ей о балагане Люка. Неизвестно, удастся ли Люка переубедить. И чем больше людей нужно вывести, тем труднее будет его убедить. – Возвращайтесь сюда, как только мы выберемся из города. А если хотите покинуть Эбу Дар, отправляйтесь на какой-нибудь из рыбачьих лодок вашего мужа. Я бы предложил вам выждать пару-тройку дней. А может, и неделю. Как только Шончан обнаружат исчезновение двух дамани, они будут кидаться на любого, кто соберется шагнуть за ворота.