Сердце степи. Полёт над степью

- Я послал ей золотые серьги. Хорошо. Ты права. Распорядись, чтобы ей сшили плащ цвета ягод нимэк. Она просватана. Пусть его как следует украсят. Я на днях опять видел её в мужской одежде. Я накажу Туруд, если ты не примешь меры.

Камайя резко села на постели, вырываясь из его рук, и прикрылась одеялом.

- Повтори, что ты сказал!

- Прими меры, иначе я накажу Туруд, потому что не могу наказать тебя.

- Ты просватал дочь?! Она знает об этом?

- Ей и не надо было. Ты сама сказала - этот союз крайне важен для меня. Она станет невесткой Милута, и это обеспечит мир, а нашим хасэнам даст право беспрепя…

- Ты просватал Чимре без её ведома? - крикнула Камайя, слетая с кровати. - У тебя вообще есть сердце?!

Аслэг нахмурился и сел.

- Вернись в постель, живо, - раздельно проговорил он. - Хватит кричать. Стоило сказать тебе спасибо за тишину и спокойствие, как ты снова обернулась дикой кошкой. Вернись, я сказал! Будто у вас в Арнае это не так! В Фадо, во дворце орта Атэ, по меньшей мере четверо побочных дочерей крейта Камила!

Камайя стиснула зубы, села на край кровати и покосилась на Аслэга. Он сидел, хмуро глядя на неё, потом улёгся на подушку.

- Это хороший брак, - сказал он. - Ложись и успокойся. Я не отправляю её в Фадо или Телар, откуда прислали мою мать. Она останется здесь, и через два года, такой же весной, выйдет замуж. Сыновья Милута - достойные парни. Я уже видел их несколько лет назад. Они не уроды даже по нашим меркам, а по вашим, арнайским, наверное, даже и красивы. А теперь ещё и окрепли. Северяне - здоровый народ. Я видел, как ты любовалась на посольство. Разве там был хоть один хилый, тщедушный или немощный?

- Я не любовалась на посольство, - огрызнулась Камайя, которую очень сильно разозлил его тон. - Я отвыкла от таких лиц, только и всего.

- Они уедут послезавтра. Тебе не нужно привыкать.

- Да ты ревнуешь, - изумилась Камайя, разворачиваясь к нему. - Великий Ул-хас ревнует?! Владыка степи и гарема?! Боишься, что я положу глаз на северянина?

- Что ты несёшь? - Аслэг снова сел, так резко, что кровать скрипнула. - Ты моя жена!Ты моя женщина! Ты принадлежишь мне!

- Прекрати это повторять! - воскликнула Камайя, вновь вскакивая с кровати. - Я не вещь, чтобы принадлежать тебе!

- Жена принадлежит мужу!

- Я не давала клятв! Я свободный человек, а не вещь! Я пришла сюда по своей воле, по своей воле и…

Камайя осеклась. Она стояла, прикрываясь халатом, а Аслэг сидел на кровати, хмуро глядя на неё.

- Продолжай, - сказал он. - Договаривай. Давай, ну же.

- Не хочу с тобой разговаривать, - сказала она, ныряя под одеяло, потому что сквозняк был очень злым. - Отодвинься.

Он лежал, бормоча вполголоса ругательства на дэхи, и Камайя прищурилась. Большинство словечек ей уже были знакомы, и за некоторые из них, видят высокие небеса, ему придётся ответить.

68. Алай.Вот и всё

Взволнованный Ичим крутился под ногами. Рикад тихо крякнул в объятиях Харана. Келим испуганно глядела на них, потом так же взволнованно осмотрела и ощупала мужа, но он лишь смущённо улыбнулся.

- Это всегда так. Не бойся, я цел. Пойдём… Не будем мешать.

Рикад увёл жену в шатёр. Алай протянула руку Харану.

- Пойдём к нам.

- Понравились серьги? - спросил Харан, глядя на витые колечки с жемчугом в ушах Алай. - Иди ко мне, маленькая… Как же я скучал…

- А я не скучала, - хихикнула Алай, глядя, как улыбка сползает с его лица. - Одна ни минуты не была. Песни вот пела… «Радость моя со мной едет на одном коне…» Сарах выносливый, на нём и вдвоём ездить можно.

Харан напрягся, слегка покраснел. На лбу вздулась жила. Алай прикусила губы и отвернулась.

- Ты с кем это на коне каталась? - хрипло спросил Харан, разворачивая её к себе. - Это что ещё за дела?!

- Да мне до сентября ещё с ним вдвоём ездить, - хихикнула Алай. - Потом тебе на руки передам. Имя выберешь.

Харан сидел, нахмурившись, потом почему-то всхлипнул. Алай снова прикусила губы и кинулась на шею мужу, который безуспешно пытался спрятать мокрые глаза.

- Маленькая… - прошептал он, обнимая её. - Алай…

Ржание лошадей за шатром разбудило её, когда утро было в самом разгаре. Харан уже ушёл, но оставил на подушке свёрток с копчёным вяленым мясом. Алай чуть не расплакалась от счастья. Она шла к воротам дворца вместе с Аулун, направлявшейся в лечебницу, и смаковала кусочки оленины.

- Не налегай, - предупредила Аулун. - Опять тошнить будет. Кашу поешь, хорошо?

Каши в шатрах Нады не оказалось, но Тулым поманила её в закуток и сунула в руки завёрнутый в тряпицу кусок пирога, от которого почему-то пахло рыбой. Алай с сомнением откусила кусочек и застыла, а на глазах от восторга даже слёзы выступили.

- Тулым… Это…

- Госпожа Камайя на кухню вчера спустилась, - хихикнула Тулым. - Для Чимре пекли… Улхасум сама всем командовала. Скажи, потрясающе!

Пирог закончился слишком быстро. Алай облизала пальцы и стояла, печально глядя на пустую тряпицу.

- Пойдём… Я сегодня свободна. Сэгил в мастерских, но я знаю, что тебя развлечёт, - улыбнулась Тулым.