Сердце Хищника

Пока они шли к центру зоопарка, по коже Саймона бегали мурашки. Ему постоянно казалось, что кто-то за ними наблюдает. Но стоило оглядеться, и перед глазами оказывалась только пустая дорожка, окружённая деревьями и силуэтами небоскрёбов на горизонте. Но зоопарк был каким-то странным, смысла отрицать это не было. Тихим – слишком тихим, особенно для города, и он не сразу понял почему. Несмотря на птиц, кружащих над головами и настороженно поглядывающих на них волков, поблизости не было слышно пения или воркования. Не было даже голубей.

Когда Малкольм привёл их к выходу, Уинтер тихонько всхлипнула, и Саймон оглянулся через плечо. Вопреки храбрым словам, её глаза и лицо покраснели, и выглядела она так, будто находится на грани истерики.

– Мы сделаем всё, что скажете, – выдавила она полузадушенно. – Только не ешьте, пожалуйста.

– Не есть? – переспросила волчица. – Посмотри на себя – кожа да кости. Кому такие нужны?

– Ну почему же, – произнёс другой волк, жестоко ухмыляясь. – Если её откормить, то хватит хотя бы на пару укусов.

Волки расхохотались, и Саймон стиснул руки в кулаки.

– Хватит, – сказал он. – Мне без разницы, что будет со мной, но Уинтер вы отпустите.

К его удивлению, волки замолкли и беспокойно переглянулись, а затем посмотрели на вожака.

– Как тебя зовут? – спросил Малкольм.

– Уинтер Ривера, – ответила она дрожащим голосом. Волк склонил голову.

– Ривера? Как советника Роберта Риверу?

– Это мой дедушка, – ответила она с лёгким вызовом, будто предлагая рискнуть и сказать что-нибудь. Саймон перевёл взгляд с неё на волка и обратно, пытаясь понять, врёт она или нет.

– Понятно. – Волк задумался. – Птицы окружили зоопарк. Мы не можем отпустить вас ради вашей же безопасности. Но если будете меня слушаться, с вами ничего не случится.

– И как нам вам доверять, если мы даже не знаем, кто вы? – поинтересовался Саймон.

– Я не прошу мне доверять. Я требую послушания. А теперь будьте-ка любезны.

Они остановились перед большим старым кирпичным зданием, которое Уинтер назвала Арсеналом. К его деревянным закрытым дверям вела лестница, а над ними висел металлический орёл с расправленными крыльями.

– Это и есть акаде… – начал было Саймон, но неожиданно воздух вокруг вожака замерцал, и Малкольм начал превращаться. Его морда обернулась человеческим лицом, а густой мех, переплетаясь, стал чёрной формой. Вскоре перед ними возвышался крепкий мужчина, и Саймон попытался не смотреть на него во все глаза. У него были вьющиеся волосы и не было шрамов, но своими мускулами, волевым подбородком и широкими плечами он поразительно напоминал Дэррила.

– Нет, не она. Дай мне кинжал, – сказал Малкольм, протягивая руку.

Закусив щёку, Саймон передал клинок. Осмотрев острое лезвие и полированную рукоять, Малкольм заткнул его себе за пояс.

– Ты пойдёшь со мной и будешь молчать, пока с тобой не заговорят.

– Никуда я не пойду, пока не скажете, кто вы, – возразил Саймон.

Мужчина сощурился.

– Малкольм Торн, Бета звериного Царства, вожак Волчьего братства и начальник службы безопасности ПРИЮТа.

– Малкольм Торн? – переспросил Саймон. – То есть, вы с дядей…

– Дэррил Торн был моим старшим братом, – сказал Малкольм, играя желваками. – Если он до сих пор жив, то он прекрасно инсценировал собственную смерть. Даже мать в неё поверила.

– Ваша мама? – слабо спросил Саймон. У дяди Дэррила в городе была семья, а он о них даже не упоминал?

– Да, наша мама. Альфа. Полагаю, она захочет с вами встретиться, как только вернётся.

Саймон раскрыл рот. Альфа – мама дяди Дэррила? То есть его собственная бабушка. Но почему…

– Встретиться? – сказала Уинтер, к которой вернулась частичка прежней уверенности, раз теперь перед ними был человек, а не волк. – Да ни за что. Я не собираюсь приближаться к этой…

– Я бы на твоём месте следил за языком, – предостерёг Малкольм. – Никто не собирается вас есть. Пока что. Но не могу гарантировать, что моя стая не проголодается.

Отвернувшись, он поднялся по лестнице, и Саймон двинулся за ним. Если Дэррил был сыном Альфы, то зачем инсценировал свою смерть? Чтобы защитить Саймона от собственной семьи? Может, Малкольм и опасался, что их схватят птицы, но Саймон-то знал, что бояться стоит не их. А того, что ждало в Арсенале.

Но сбегать было уже поздно, да он и не стал бы, даже если бы мог. Внутри держали его маму, и он собирался найти её чего бы это ни стоило.

Малкольм провёл их в фойе, и деревянный пол скрипнул под ногами. Сквозь окно над дверью лился слабый свет, и по пути Саймон рассматривал фрески на стенах: соколы, волки, гремучие змеи, медведи и даже рой пчёл – все объединились против единого врага, которого Саймон не видел. Вместо того чтобы направиться к стоящей поблизости винтовой лестнице, как ожидал Саймон, Малкольм повернул направо и прошёл в дверь в углу коридора, к узкой лестнице, ведущей глубоко под Арсенал.