Сердце Арронтара. Две судьбы

Может быть, ещё и поэтому Эдигору было так сложно отказывать?

– Я согласен.

Император вздохнул и благодарно улыбнулся.

– Спасибо.

– Но кое-что я попрошу взамен, – Нарро лукаво прищурился. – Покажи-ка мне, где здесь стоят книги про оборотней.

– Неужели ты что-то про них не знаешь? – рассмеялся Эдигор.

– Вряд ли. А вот про Арронтар вполне возможно. Ну так что, покажешь?

– Далеко ходить не надо. Вон, – император кивнул на ближайший стеллаж, – стоят пять томов, видишь? Шестая полка снизу. Красные корешки с золотыми буквами. Два тома ваших сказок, ещё два – словарь древнего наречия оборотней, и последний – история и хронология. Очень куцый такой томик. Несколько десятков лет назад жил один историк, человек, ездил по Эрамиру, записывал хроники всех рас. Можешь себе представить, в каком «восторге» были эльфы? Они же сами свою историю пишут. Остальные ничего не имели против, хоть и восторга не выказывали – у всех рас, кроме эльфов, есть ведь официальные хронологи, назначаемые императором, и тут вдруг приезжает непонятное существо, которое хочет, чтобы за свои труды его бесплатно кормили. Короче говоря, закончилось всё тем, что отовсюду его со временем выгоняли. Даже из Арронтара. Ваша официальная история есть в твоей библиотеке, а этот томик практически краткое содержание. Очень краткое, я бы сказал.

Нарро достал все пять книг и, положив их на стол перед собой, принялся листать. Минут через двадцать активного изучения бумажных страниц он, вздохнув, отложил всё в сторону и покачал головой.

– Нигде нет того, о чём рассказывали мне Аравейн с Форсом. Ни в одной из книг. Даже слова-то этого – дэрри – тоже нет, хотя я думал, должно быть… Но все дэрри исчезли так давно, что никто уже и не помнит, что это значит.

– Хм… А что они тебе рассказывали, поведаешь? Очень интересно. Хотя нет, ты лучше напиши.

– Что? – удивился Нарро.

– Напиши. Там, в книгах. Вставь в них несколько страниц – попрошу потом кого-нибудь из магов вшить эти страницы в книгу – и напиши на них то, о чём знаешь. Если, конечно, это не какая-то тайна.

– Да нет, какая тайна…

– Ну вот и напиши.

И Нарро, взяв со стола перо и чернильницу, действительно написал, одновременно рассказывая Эдигору обо всём – об Арране и Таре, о благословении Арронтара, о проклятии и, конечно же, о дэрри.

А когда закончил, время перевалило за полдень.

– Одна-а-ако… Ну и наворотили вы дел, – покачал головой Эдигор, доедая последний ямол из тарелки. – Значит, ты считаешь, если проклятие не снять, оборотни постепенно вымрут?

– Да. Вымерли же рыжие волки, а ведь их было довольно много, но они просто перестали рождаться…

– Интересно, почему именно ты? Это всё длится уже много веков, насколько я понял, так почему именно ты получал шанс снять проклятье?

– Я давно пытаюсь это понять, – вздохнул Нарро, – но пока безуспешно.

– Да и нет желания снимать проклятье, правильно?

– Правильно.

Эдигор улыбнулся.

– Знаешь, что у тебя общего со всеми остальными оборотнями? Все вы любите Арронтар, как я и сказал в начале нашего разговора. И ты делаешь всё то, что ты делаешь, только ради него, не ради сородичей.

Нарро кивнул.

– Это и будет прощением – когда ты начнёшь любить и уважать не только лес, но и тех, кто в нём живёт. И я не имею в виду птичек.

– Я бы сказал, что это непросто, но не буду – ты и так знаешь.

– Знаю.

Несколько секунд они молчали, а потом Эдигор просто сказал:

– Ты справишься.

Именно в тот момент Нарро впервые почувствовал примерно то же самое, что чувствовал Форс, когда говорил, что верит. Без всякой магии, без огромного количества слов и уверений… Просто: «Ты справишься».

Но в голосе Эдигора в ту секунду, когда он говорил это, волшебства было больше, чем в любом заклинании Аравейна. Только какого-то совсем другого волшебства, в честь которого Нарро и взял своё имя.

– Пойдём? Мне пора возвращаться к делам. Давно у меня не было такого длинного завтрака… Аравейн будет доволен, а то вечно ворчит, что я мало ем.

Дартхари засмеялся. Да уж, есть вещи, которые не меняются…

***

Ещё три дня тоже пролетели почти незаметно. Хотя на самом праздновании дня рождения Эдигора было жарковато, в какой-то момент Нарро даже подумал, что закончится всё плохо. Но обошлось.

– Когда-нибудь мы с тобой будем рассказывать эту историю потомкам, – смеялся император вечером того же дня. – Впрочем, я никому не смогу рассказать всего…

– Да это и не нужно, – улыбался дартхари, глядя на Вима и Рэма, играющих друг с другом на ковре в комнате Эдигора.

От Рэма, кстати, император пришёл в полнейший восторг и сказал, что это самый лучший подарок за всю его жизнь, чем невероятно польстил Нарро. И несколько вечеров подряд после дня рождения они проводили время в комнате Эдигора, или в библиотеке, или на крыше, глядя на закат и занимаясь со своими щенками. И разговаривая. Вновь и вновь, и темы всё никак не кончались…

Хотя у Нарро было достаточно времени и для того, чтобы побыть без Эдигора. Большую часть дня император был занят, освобождаясь только ближе к вечеру, и был он таким уставшим, что ни на что, кроме разговоров, сил не хватало.