Сэр Невпопад из Ниоткуда

Маделайн до последней своей минуты оставалась единственным живым существом на всём белом свете, которое целиком и полностью принадлежало мне. Она была моей матерью, которую я на свой лад любил, которой сострадал, в которой нуждался. Наверняка в огромном нашем мире существовали более достойные особы женского пола, но они не имели ко мне никакого отношения. Маделайн, трактирная шлюха, являлась тем немногим, чем я располагал на земле. И вот какой-то бродяга походя лишил меня даже этой малости. Он, ублюдок, распорядился тем, на что не имел никаких прав.

– Можешь мне его описать? – спросил я.

– Высокий, – всхлипнула Астел. – Очень даже. Пожалуй, на две головы выше тебя. И здоров, как бык. Ну, в кости очень широк. Такой и пятерых шутя одолеет. А может, и десятерых, как знать...

Я внутренне содрогнулся, но даже виду не подал, что испуган. Астел же заговорила торопливо и сбивчиво, с необыкновенной горячностью:

– Пообещай мне, что отыщешь его... Отыщешь и прикончишь за то, что он с ней сделал! Скажи, что отомстишь за неё!

– Я лучше найду его мать и её убью.

– Постой-ка! – живо отозвался Тэсит. Мы с Астел оба вздрогнули, потому как успели уже позабыть о его присутствии. – Ты не можешь так поступить!

– Ещё как могу! – возразил я с кривой ухмылкой. – Уж не ты ли меня остановишь?

– Ты что же, всерьёз замышляешь убить женщину, которая ни в чём перед тобой не виновата?

– Но этот мерзавец ведь именно так и поступил! – Я кивком указал на мёртвую Маделайн.

– Но даже это не даёт тебе права... Послушай, если ты его решил предать смерти, это одно дело, но...

– Да ещё какое! – подхватил я. – Чистой воды самоубийство! Ты ведь слыхал, каков он из себя. Он меня в порошок сотрёт, этот сукин сын.

– По, – медленно произнёс Тэсит, – ты не должен даже помышлять о подобном. О том, чтобы убить ни в чём не повинную женщину в отместку за то зло, какое тебе причинил её сын.

– Так что же мне, по-твоему, делать?

– Не тебе. Нам. Мы вдвоём этим займёмся. Сперва его отыщем, а после найдём способ отомстить ему за твою мать.

– Но ты-то здесь при чём? – удивился я. – Зачем тебе в это впутываться? Это вовсе не твоя забота.

– То есть как это – не моя? Ты ведь мне друг!

Я взглянул на тело матери, которое Астел как раз укрывала простынёй, и сквозь зубы пробормотал:

– Почему, хотел бы я знать, ты без этого просто не можешь?

– Без чего? Что ты имеешь в виду?

Снаружи раздался оглушительный раскат грома. Этот звук, а также самоуверенность, звучавшая в словах Тэсита, неожиданно пробудили мою давно дремавшую ярость, они дали выход чувствам, которые я долго таил под спудом.

– Почему тебе вечно надо изображать из себя героя? – выпалил я. – Почему у тебя всегда и на всё готов ответ? Что и кому ты стремишься доказать?

– Доказать? – пожал плечами Тэсит. – Вот уж чего у меня и в мыслях никогда...

– Было, чёрт возьми! – вне себя от злости взревел я. – В мыслях у тебя было и есть только одно это! Вечно ты пытаешься доказать всем и каждому, насколько ты лучше меня! Благороднее, храбрее! Тэсит, который передвигается с грацией единорога! Тэсит, в груди которого бьётся сердце грифона! Благородный наш разбойник, пекущийся о том, чтобы хоть немного помочь сирым и убогим, облегчить их тяжкую жизнь! Мне всё это осточертело! И ты в первую очередь! Я сыт тобой по горло! Неужто же ты до сих пор этого не заметил? Неужели тебе это непонятно?

– По, – без тени раздражения произнёс Тэсит, делая обеими руками умиротворяющий жест, – я тебя прекрасно понимаю и от души сочувствую твоему горю. И нисколько не сержусь, поверь. Тело твоей матери ещё не остыло, а её убийца – солдат могущественной армии...

– Вот-вот, – со злостью выкрикнул я. – Армии, против которой ты, без сомнения, готов сразиться в одиночку, лишь бы угодить другу! И разбить её наголову – это тоже вполне в твоём духе! – Меня несло, и я уже не мог остановиться. – Черти б тебя побрали! Будь ты проклят! Будь прокляты все твои достоинства! Будь проклято твоё превосходство надо мной, всё то, что вызывает во мне злость и зависть!

– Невпопад, друг мой... – начал Тэсит.

– Я тебе больше не друг! – вскричал я. – Сколько раз мне надо это повторить, чтобы до тебя наконец дошло?! Я тебя терпеть не могу, ясно? Видеть не могу! Мне осточертело, что ты вечно маячишь у меня перед глазами, потому что в тебе есть всё то, чего у меня никогда не будет! Я даже мечтать не смею о том, чтобы хоть в чем-то с тобой сравниться!

– Но мы ведь не соревнуемся друг с другом, По.