Сэнсэй I

Он указал на толстую лёску, которая была привязана одним концом к ножке стула, а другим уходила вглубь. Ребята начали вытягивать. И каково же было наше удивление, когда в капроновой сетке мы обнаружили пару осетров, килограмма по 4 каждый и штук 8 огромных камбал. Все недоумённо переглянулись и почти хором спросили:

– И это всё на удочку?!

Сэнсэй улыбнулся.

– Да какая удочка. Я просто пораньше встал. Смотрю, от рыбзавода рыбаки поплыли снасти трусить. Ну я и подумал, пока дойду, они как раз вернутся обратно. Так и случилось. Пошёл вот, купил… А на удочку хоть бы раз клюнула, – с сожалением посетовал Учитель.

Когда мы понесли эту рыбу на разделку, Женька сказал Стасу полусерьёзно-полушутя:

– Ага, жди, пойдёт он. Тут только до рыбзавода семь километров пешим ходом.

– А может он на машине поехал, – предложила я свою версию.

– Да какая там машина. Во-первых, она возле нашей палатки стоит, мы бы услышали. А во-вторых, даже следов на песке нет.

Пока проснулись остальные ребята, эта история обросла всё большими таинственными подробностями… Настроение у Сэнсэя в этот день было отличное. После лёгкого завтрака он предложил пробежку на край косы. Мы оставили добровольных дежурных Костика и Татьяну, а также, чтоб совсем не остаться без обеда, и Николая Андреевича.

По дороге сделали пару привалов в виде разминок с интенсивной нагрузкой на мышцы. Всё-таки занятия на природе, да ещё на фоне такой красоты, ни в какое сравнение не идут с душным спортзалом. Здесь, как говорится, душа и тело сливаются в едином порыве.

Добежав почти до конца, мы увидели настоящий «птичий базар» чаек. Наша компания держалась береговой линии возле края моря, чтобы не сильно тревожить их спокойствие. Но всё ж множество чаек упорно кричали и кружили над нами, пытаясь отпугнуть от своих гнёзд непрошеных гостей.

Через некоторое время нашему взору открылся красивейший вид, искусно созданный самой природой. На самом конце косы волны сходились в виде правильных ромбов, удалённых в одной единой цепочке от берега. Очертания их волнообразных краёв подчёркивала белая морская пена. Всё это великолепие дополнялось необычными переливами различных цветовых гамм морской воды, начиная от нежно-бирюзового цвета и заканчивая тёмно-синим. А изумительная голубизна неба с одной-единственной белёсой тучкой создавала неповторимый шедевр этой грандиозной картины.

Сэнсэй дал нам на отдых пятнадцать минут, а сам с Володей сел в позу «лотоса» на краю береговой линии. Некоторые из нас поспешили последовать его примеру, усевшись рядом, в том числе и моя особа. Дул лёгкий ветерок. Прибрежные волны создавали мелодичный шум, дополняемый перекличкой чаек, доносившейся издалека… Не знаю, то ли из-за созерцания этой божественной красоты, то ли из-за присутствия Сэнсэя, то ли из-за всего этого сразу, но мой «цветок лотоса» стал заметно проявлять свою деятельность, распространяя по телу приятные разливы каких-то волн. На короткое время у меня появилось такое необычное ощущение, словно я растворилась во всей этой окружающей красоте и стала какой-то её неотъемлемой частью. Данное ощущение было почти мгновенным, но незабываемо потрясающим. Это блаженное состояние прервал Сэнсэй, объявив «сборы».

Солнце уже порядочно припекало. И Сэнсэй, чтобы «облегчить» нам путь, сказал, что будем бежать по пояс в воде. Это оказалось невероятно трудным. Володя с Сэнсэем понеслись вперёд, как две торпеды, обгоняя друг друга. Это давало возможность нашей компании несколько схалтурить: кто-то бежал по колено, а кое-кто и по щиколотку в воде. Но когда мы, наконец, достигли лагеря, именно халтурщики распластались обессиленные на песке, в том числе и моя особа. А Сэнсэй и Володя продолжали излучать свой зажигательный оптимизм, с неизвестно откуда берущимися на него силами. После этого «марафонского забега» они ещё предложили толпе поиграть в водное поло. И, как ни странно, старшие ребята с удовольствием согласились. А остальные «немощные тела» поплелись помогать готовить обед.

Занимаясь по кухне, я наблюдала за Сэнсэем. Он так же смеялся, озорничал и носился с мячом, как и все остальные ребята. Он абсолютно ничем от них не отличался, такой же молодой, крепкий, юморной и здоровый парень. С одной стороны, обыкновенный человек… Но каждый из присутствующих видел в нём какую-то свою изюминку, свою прелесть, находил свои, завораживающие простотой и в то же время утончённостью, моменты. Его Душа словно многогранный алмаз, которым каждый из нас любовался под своим углом зрения, под своим углом преломления внутреннего света. Но в сущности никто не мог проникнуть в него до конца, никто не мог понять, кто же Он на самом деле.