Сэндвич с пеплом и фазаном

— Боюсь, она перебудила весь дом, — сказала мисс Фолторн, бросив взгляд сначала на часы, а потом на меня. — Ладно, это неважно. Все равно надо вызвать полицию. Не то чтобы…

Раздался стук в дверь.

— Кто там? — спросила мисс Фолторн.

— Фицгиббон, мисс.

Мисс Фолторн испуганной газелью подскочила к выключателю.

— Мы не должны подавать плохой пример, — прошептала она. — Свет должен быть выключен.

И мы снова погрузились во мрак.

Но лишь на несколько секунд. Потом вспыхнула спичка и мисс Фолторн зажгла свечу.

— Входите, — сказала она, и дверь открылась.

Сначала я увидела только круглые стекла очков Фицгиббон, свободно парящие в воздухе. Она шагнула внутрь, потом застыла и внезапно оказалась в окружении бестелесных девичьих лиц, заглядывающих ей через плечо.

Очень странно, но в этот миг я вспомнила знаменитую цитату из Святого Луки, описывающую рождение Христа. Кажется, она гласила следующее: «И вдруг рядом с ангелом предстало небесное воинство, восхвалявшее Бога: — Слава Богу в вышних небесах! Мир на земле людям, которых Он возлюбил!»

(Хотя в Библии, по крайней мере, в версии короля Якова, по каким-то причинам, ведомым только переводчикам и самому королю, нет кавычек[6]).

До сих пор перед моими глазами стоят бледные лики этих херувимов и серафимов, витающие в тенях позади застывшей Фицгиббон: учениц женской академии мисс Бодикот.

Моих однокашниц.

Так они впервые меня увидели, а я увидела их.

— Ступайте прочь, девочки, — скомандовала мисс Фолторн, несколько раз хлопая в ладоши.

И, словно послушные марионетки, которых сдернул со сцены злой кукольник, они исчезли.

— Проводите Коллингсвуд в ее комнату и уложите в постель, — приказала мисс Фолторн Фицгиббон. — У нее шок.

А у меня, по ее мнению, нет шока?

Словно негнущийся робот, Фицгиббон подняла Коллингсвуд с пола вместе с одеялом и повела к выходу.

— Молодец, Флавия, хорошая идея с простыней, — произнесла мисс Фолторн, когда они ушли, и пронзила меня взглядом поверх свечи. — Отличное начало для тебя. — И добавила: — Если не считать того, что ты впустила Коллингсвуд. Вы обе должны быть наказаны.

Наверное, мне следовало сказать, что Коллингсвуд пришла непрошеным гостем и что, поскольку я спала, то вряд ли могла ей помешать. Не говоря уже о том, что я новенькая и мне еще не сказали об этом идиотском правиле.

Но я придержала язык.

Именно такие решения, к добру или не к добру, делают тебя тем, кто ты есть.

Вместо слов я приподняла уголок простыни.

— Нет! Не надо! Пожалуйста! — воскликнула мисс Фолторн, и я отпустила ткань.

Что плохого в том, чтобы взглянуть на труп еще разик? В этот момент я понимала, что другого шанса не будет.

Как правило, когда обнаруживаешь тело, ты получаешь роскошную возможность изучить его вблизи до того, как полиция вломится, словно коровы на пастбище. Но не всегда — и это явно один из таких случаев. Я увидела все, что хотела. Все улики уже у меня в голове.

Правда, я подумала, что мисс Фолторн захочет узнать как можно больше о трупе, который до недавнего времени обитал в ее дымоходе.

Или она уже знает?

Я стояла с суровым видом, давая ей возможность совладать с собой.

— Полагаю, мне надо сообщить в полицию, — повторила она, будто размышляя вслух, будто ее заставляют. Возможно, она думала о репутации своей академии. Мне уже мерещились заголовки:

Жареный труп в камине

Тело в академии мисс Бодикот

Женская академия объята ужасом!

Если канадские газеты хоть немного напоминают английские, нас ждут веселые деньки.

— Но ты, должно быть, совершенно без сил! — сказала она. До этого момента я ничего такого не чувствовала. Шесть суток в океане и целый день в поезде — не говоря уже о том, что сейчас глухая ночь…

Слова мисс Фолторн оказали на меня гипнотическое воздействие. Внезапно я начала зевать, чуть не сворачивая челюсть, и в глаза словно песка насыпали.

— Разумеется, ты не можешь спать здесь, — добавила она, махнув рукой в сторону прикрытого простыней трупа на полу. — Я устрою тебя в своей гостиной.

На миг мне привиделось, как мисс Фолторн приколачивает мою отрубленную голову к стене, словно я трофей — дикий зверь, подстреленный ею в Африке или на просторах Арктики.

— Что ж, пойдем, — сказала она, освещая дорогу свечой.

Электрические лампочки остались выключенными.

Я поняла, что в академии мисс Бодикот правила есть правила.

Даффи обрадовалась бы моей проницательности.

Никогда бы не подумала, но я скучаю по своей сестрице. С неожиданной болью в сердце я осознала, что она была лимоном для моей рыбы, соусом для чипсов и что без нее моя жизнь будет не такой приятной. Странная мысль в странное время, но жизнь вообще странная штука. По крайней мере, моя.

«Держись, Флавия, — подумала я. — Держись».

Мы шли по обшитому панелями коридору, и мисс Фолторн указывала дорогу.

— Это галерея наших выпускниц, — сказала она, поднимая свечу повыше, чтобы я разглядела длинные ряды фотографий в черных рамках, висевшие на стенах.