Сэндвич с пеплом и фазаном

Траут: подхалимка Дрюс. Маленькая нервная блондинка. Отшвырнула доску Уиджа. Причина? Нужно допросить ее.

ПРЕПОДАВАТЕЛИ И ОБСЛУЖИВАЮЩИЙ ПЕРСОНАЛ

Мисс Фолторн: директриса школы. Учительница и мучительница. Не знаю, что и сказать о ней.

Баннерман Милдред: преподавательница химии. Оправданная убийца. Блестящий знаток химии и прекрасная учительница. Время от времени помогает полиции.

Мисс Дюпон: учительница французского языка. Ла-ди-да.

Фицгиббон: сестра-хозяйка. Бывшая школьная медсестра. Имеет доступ к наркотикам.

К.: неизвестный владелец ключей. Нужно выяснить, кто он или она.

Мардж и Сэл: прачки.

Мисс Моут: преподавательница естественных наук. Медуза в инвалидной коляске, выглядит как Горгона – сплошная голова без тела.

Мисс Паддикомб: преподавательница гимнастики.

Рейнсмит Райерсон: председатель совета опекунов и жалкая тряпка, по крайней мере, когда дело касается…

Рейнсмит Дорси: жена Райерсона. И этим все сказано. Хотя она читает мрачные детективы.

Итак, вот он, мой список действующих лиц: герои, негодяи и статисты со своими выходами и ролями, аккуратным почерком указанные на первой странице пьесы Шекспира.

Есть ли среди них убийца?

Конечно, в мой список не вошли инспектор Грейвенхерст и его помощник сержант ла Белль. Думаю, вполне можно было бы исключить их обоих из числа подозреваемых, но я этого не делаю для полноты картины. Как однажды написал дядюшка Тарквин де Люс на полях одного из своих многочисленных дневников: «Также принимайте во внимание сосуд».

Мудрые слова, и я намереваюсь всегда их помнить.

Что-то тревожило меня, когда я читала и перечитывала свой список: что-то за гранью сознания, сводившее меня с ума своей неуловимостью, как хрустальный шар, который однажды спрятали в проточной воде на виду у всех, а я его нашла.

Пришло время использовать изобретенный мной прием, который я именую «ловлей слов». Я буду фокусироваться на одном ключевом слове за раз и позволю своим мыслям свободно лететь в поисках ассоциаций. Оккультизм… камин… доска Уиджа…. сигареты…

Колокольчик не прозвенел и свисток не свистнул, пока я не добралась до «Скарлетт Амелия… прачечная». Скарлетт утверждала, что видела, как Кларисса Брейзеноуз – или ее призрак – прошлым вечером вышла из прачечной.

Хотя мои мысленные пальцы щекотали брюшко моей идеи, как однажды щекотал брюшко пойманной в нашем поместье форели браконьер Бруки Хейрвуд, ныне покойный, я не могла ухватить ее.

Скарлетт Амелия… прачечная.

Составляющая приема «ловли слов» заключается в том, чтобы переключить внимание на что-то еще, когда дичь ускользает: подумать о чем-то совершенно другом, и когда мысль снова появится, схватить ее за горло.

Так что я заставила себя подумать об Иоганне Шоберте, немецком композиторе, который вместе с женой, ребенком, горничной и четырьмя знакомыми умер в ужасных мучениях, после того как они поели кое-какие грибы, по его настойчивому утверждению, совершенно съедобные. Шоберт написал провалившуюся комическую оперу «Большая охота и браконьер». Тетушка Фелисити заставила Фели играть отрывки из нее в вечер моего отъезда.

Вероятно, только тетушка Фелисити и я понимали, что это значит.

Сработало!

Прачечная.

Слово высунуло свою голову из норы, и я его схватила. Прачечная.

Мне захотелось завопить: «Ярууу!»

Прачечная. Дело не в том, что Скарлетт видела, как Брейзеноуз выходит из прачечной. Нет, вовсе не в этом. Дело в том, что Скарлетт получила медаль за стирку и глажку – маленький посеребренный утюжок.

Кларисса Брейзеноуз тоже получила серебряную награду? Маленький потемневший металлический предмет с крыльями, который в этот самый момент прожигает дыру в моем кармане?

Я выудила его, вздрагивая при мысли о том, где он побывал и как ему досталось.

Я снова рассмотрела его сквозь увеличительное стекло, на этот раз еще более внимательно.