Сенатор

Сколько же прошло дней с тех пор, как я попал сюда? Десять? Двенадцать? А, нет, тринадцать, сегодня четырнадцатый. Битва при Кристофсисе в самом разгаре, наши уже одолели эскадру паукообразного адмирала Тренча и прорвались на планету. Через два или три дня Бэйл Органа вернётся на Корусант. Ой! Чуть не забыл! Скоро нужно будет идти на переговоры с хаттом Зиро. Не помешает подготовиться, там, помнится, вся ситуация висела на волоске. И, наверное, пора бы всерьёз подумать, что делать дальше. Как-то вечером я уже пытался проанализировать ситуацию и ни до чего хорошего не додумался. За время Войны Клонов Падме Амидала сделала очень много полезного и ценного, но в главном - наполеоновском замысле по уничтожению Ордена джедаев - служила лишь игрушкой Палпатина, инструментом для манипуляции Скайуокером. Извини, сестрёнка, это факт. Могу ли я что-то изменить? Безусловно, могу. Один раз. Потому что мой главный и единственный козырь - знание событий. Стоит вмешаться в их ход, и я лишаюсь всякого преимущества. В то время как у Палпатина наверняка есть запасные планы на все случаи жизни, стратег он гениальный, глупо это отрицать. И как ни трепыхайся, придётся мне, всё равно, умереть при родах в клинике на Полис Масса, а может, и раньше, если он сочтёт меня опасным. Нет, как-то неправильно я рассуждал. Давайте ещё раз, с самого начала. Я выключил сушку в душевой, прошёл в спальню, сел на кровать и принялся не спеша расчёсывать щёткой длинные волосы. За этим процессом, как я заметил, очень неплохо думалось. Итак, у меня есть одна, только одна возможность что-то сделать. Бить так, чтобы Дарт Сидиус уже не поднялся. Так-так. Когда в поединке можно нанести эффективный удар? Во-первых, когда способен пробить защиту. Не годится, я намного слабее. Ещё есть вариант, когда противник просто не успеет защититься. Например... Да, как сегодня Сабе начала атаку, вложила в удар всю массу тела и получила от меня встречный мимо бьющей руки. В последний момент! Вот оно! Надо бить прямо в день переворота, когда события будут запущены, и остановить их не получится! Ай! От радости я забыл придерживать волосы выше щётки и больно дёрнул спутавшиеся пряди. Вот ещё один намёк, что торопиться нельзя. Палпатин - сит, мои контрмеры он почует заблаговременно. Не исключено, что ещё на стадии подготовки, уловит движение Силы, линии сойдутся, и конец мне. Всё равно, в этом что-то есть. Привычным движением я бросил щётку на стул рядом с ночнушкой, забрался под покрывало. Разберём, что именно он сделал... сделает в тот день. Убьёт четырёх магистров, переманит Скайуокера, отдаст Приказ 66. Что-то ещё. Да! Предъявит в Сенате фальшивую запись, выглядящую как покушение джедаев на его священную персону. А я буду сидеть и грызть ногти от бессилия. Как поступить? Мысли почему-то вновь возвращались к теме поединков, боя. Я вспомнил, как одна очень хорошо известная мне джедайка сражалась на планете Такобо с двумя Инквизиторами. Они видели рисунок боя, контролировали намерения друг друга, и... Не заметили свидетеля, того писателя-бродягу. Потому что он не представлял угрозы их жизни. Я тихонько ахнул. Точно! Вот это может получиться! Отправить видео боя в Голонет прямой трансляцией. Там будут слова Винду об аресте и сенатском суде. Пусть Сидиус после этого попробует прикинуться невинной овечкой. Падме... Не знаю, где ты сейчас и можешь ли меня слышать, но у меня появилась реальная идея! Вернее, не просто идея, а метод решения. Пусть пока неясно, как удержать Скайуокера от падения на Тёмную сторону и не допустить Приказа 66, я был уверен, что, рассуждая аналогичным образом, можно справиться и с этой задачей.

Баталии, отнюдь не политические

Известие о похищении наследника Джаббы не застало меня врасплох. Я был готов отправиться на переговоры к Зиро. Гораздо больше тревожила встреча с Палпатином. Вдруг он распознает, что в теле Падме скрыта другая личность?? Меня так трясло, что я едва обратил внимание, во что одели и как причесали меня фрейлины.

-- Да что с тобой опять, подружка? -- забеспокоилась Дорме.

-- Не-не-не, н-ничего, -- слабо помахал рукой я.

-- Сейчас никуда не поедешь, и всё! -- разозлилась девушка. -- А канцлеру я позвоню и скажу, что ты больна.

-- Не вздумай!! -- воскликнул я. -- Хорошо-хорошо. Скажу. Я кое-что узнала. Очень важное. Компрометирующее. И боюсь себя выдать. Палпатин слишком хорошо меня знает, и он жуть какой наблюдательный.

-- Это верно, -- согласилась Сабе. -- Помню, как нас с тобой не могла различить твоя мама, а он моментально...

Дорме, тем временем, метнулась в кухню, принесла чашку с какой-то пахучей травяной жидкостью, густой, как сливки:

-- Пей, живо!

-- Что это?

-- Успокоительное. Добавила два новых отвара, теперь от него в сон не клонит.

-- А хоть бы и клонило, давай, -- сказал я. Травяной сбор, что обычно готовила Дорме, действительно, начинал вызывать сонливость, но не сразу, спустя час-полтора, мне этого времени хватило бы с лихвой.