Семидесятые (Записки максималиста)

Сегодня в начале третьего беседовал с Евгенией Карловной Шах, инспектором медслужбы МВД (Петровка, 38). Е. К. - довольно сохранившаяся дама лет 50, красиво одетая и холеная. Встретила меня сдержанно. Но когда я изложил ей свою позицию — медик и автор книг о медиках, я пекусь лишь о том, чтобы врачи исполняли свой долг, а общество уважало бы своих врачей; в деле Галанскова я вижу лишь тяжело больного, которому надо оказать радикальную помощь, — она отмякла, очень хвалила медслужбу МВД и даже рекомендовала мне побывать в лагерях, чтобы увидеть, как самоотверженно несут свою службу врачи. Главная трудность их работы — непонимание осажденными (ее произношение) благородных целей медперсонала. Не стал с ней спорить. Да и о чем спорить — по счастью, не знаю пока достоинств медслужбы, подведомственной доктору Шах. Попросил ее (и она согласилась) запросить врачей учреждения ЖХ 385/33 (Мордовская АССР, Теньгушевский район, пос. Барашево) о нынешнем состоянии больного Галанскова, с тем чтобы через две недели мы могли бы встретиться и обсудить все с ней. Во время беседы Евгения Карловна потребовала, чтобы ей принесли «Дело» Ю. Г. и показала мне, что в нем множество запросов из иностранных посольств, от общественных организаций и т. д. Такое беспокойство иностранцев кажется Е. К. излишним и неуместным. Я еще раз подтвердил ей, что в юридическую и общественную сторону дела не вхожу, а прошу лишь о радикальной помощи для больного. На том и порешили.

7 февраля

Получил в подарок книгу Д. Самойлова «Дни». Это моя мечта. Самойлов лучший, вероятно, из современных русских поэтов. Мой ровесник, а выпускает только третью книжку… В стихотворении "Пестель, поэт и Анна" — почти пушкинская строка. По забавному стечению обстоятельств, когда я решил идти хлопотать за Юрия Галанскова и Ли заволновалась, мне в руки попало стихотворение Самойлова:

Химера самосохраненья!
О, разве можно сохранить
Невыветренными каменья
И не запутанною нить!
Но ежели по чьей-то воле
Убережешься ты один
От ярости и алкоголя,
Рождающих холестерин;
От совести, от никотина,
От каверзы и от ружья,
Ведь все равно невозвратима
Незамутненность бытия.
Но есть возвышенная старость,
Что грозно вызревает в нас,
И всю накопленную ярость
Приберегает про запас,
Что ждет назначенного срока
И вдруг отбрасывает щит.
И тычет в нас перстом пророка,
И хриплым голосом кричит.

Прочитал стихотворение Лиле, и мы оба грустно засмеялись.

11 февраля

Купил книгу стихов В. Берестова "Зимние звезды". Нравится. Особенно прелестна эпиграмма:

Зло без добра не сделает и шага
Хотя бы потому,
Что вечно выдавать себя за благо
Приходится ему.
Добру, пожалуй, больше повезло:
Не нужно выдавать себя за зло.

Днем таскал топливо в дом Марии Ивановны Поступальской. Гулял с ее псом. Для нее сделал бы что угодно. Отличный представитель человеческой породы. "Интеллигенция — слово русского происхождения…" (Британская Энциклопедия).

Жмут долги прошлого года. Не знаю, как вывернусь. И конца не видно этой нищете, хотя работаю много.

Солнце, легкий мороз. Перед обедом полтора часа на лыжах — прелесть. Когда буду лежать разбитый параличом или сидеть в тюремной камере, более всего буду печалиться об этой утерянной радости — лыжи, солнце, снег…

13 февраля

Работал над редактурой рукописи о Н. И. Вавилове.[3] Вписываю большие куски. Снова испытываю тот трепет, ту радость, которую эта книга доставила мне в минувшие годы.

15 февраля

От сотрудника журнала "Наука и религия" Камила Икрамова услыхал такой полулегендарный рассказ.