Семья и как в ней уцелеть

Робин. А задумавшись о том, откуда мы тут, наткнемся и на такую — когда-нибудь нас тут не будет.

Джон. Которая, в свою очередь, поведет к вопросу: «Зачем мы тут?» — обычно мы стараемся обходить его стороной.

Робин. Да, все эти мысли немного сбивают с толку. Притом секс сам по себе — переживание ни с чем не сравнимое по глубине и благотворности — исключая религиозный экстаз, который большинство из нас никогда не испытает.

Джон. Потрясение до основ.

Робин. Волнующая вещь — землетрясение, но ведь и устойчивости лишает. Секс смущает нас еще и потому, что волнует, радует в той мере, в какой мы способны «расшнуроваться», предаваясь действу. Мы должны подчиниться стихии.

Джон. И не знаем, куда нас занесет? Безоглядно погрузившись в переживание, возможно, обнаружим в себе что-то, о чем не подозревали?

Робин. Да. Даже разговор о сексе может «отозваться» неожиданно. Еще один аспект: вся наша жизнь «замкнута» на секс. Например, наше безмятежное детство тоже отсюда — от умелого и успешного одоления родителями мятежной силы секса. Сексуальные отношения — основа брака, а брак — основа семьи, от которой мы так зависимы, пока не выросли. Я думаю, дети, не зная, чувствуют это, если родители счастливы, светятся радостью, источник которой — сексуальное удовольствие, доставляемое ими друг другу, дети — сразу заметно — тоже счастливы.

Джон. Взрослые, мы никогда не забываем, что наш брак скреплен такой взрывоопасной и непредсказуемой силой. Наверное, поэтому без секса не обходится ни один фарс. Все мы глубоко в душе признаем разрушительные возможности страсти, поэтому сочинитель фарсов может помещать своих героев в ситуации, рискованные до нелепости — мы всему поверим.

Робин. И, конечно, чем больше твердим себе, что секс не всесилен, чем больше подавляем в себе эту силу, тем безудержнее и сокрушительнее она будет, прорвавшись. Как же нам не испытывать благоговейного страха перед мощью секса и не пытаться скрыть страх за шуткой!

Джон. Так, но из всего этого не ясно, почему говорить о сексе в своей семье детям и родителям труднее, чем с посторонними.

Робин. Правило укоренилось настолько глубоко, что большинство, включая людей моей профессии, не задаются таким вопросом. Я думаю, дело вот в чем: секс — причина причин, толкающая детей расти, обретать независимость, покидать родительский дом. Для родителей горькая радость — увидеть в своих чадах мужчин и женщин, которые однажды оставят их, найдут себе пару; дети тоже могут изведать горечь, оттого что никогда не будут близки с родителями так, как родители друг с другом. Особенно остро семья ощущает власть секса, когда дети достигают половой зрелости: родители и дети — с обеих сторон — открывают, как они привлекательны.

Джон. И тогда расставание приближается…

Робин. Расставание детей с родительским домом заставляет обе стороны вспомнить о другой ждущей их разлуке, — родители, вероятно, первыми уйдут из жизни… Тревожащие, печальные мысли. Вот поэтому и неловко вести разговоры о сексе в своей семье.

Джон. Но многие родители сегодня откровенно говорят с детьми о сексе.

Робин. Да, но если Вы заметили, из-за неловкости они ударяются в другую крайность: сыплют фактами, но умалчивают о чувствах. А главное — чувства.

Джон. Однажды в группе Вы сказали, что когда родители закрываются от детей в спальне, они смущаются, Вы думаете, не столько из-за секса, столько из-за того, что отделяются и отдаляются от детей, даже маленьких.

Робин. Да. Спросите у большинства родителей, откуда их смущение, их страх, что дети случайно услышат, как в спальне совершается половой акт. Родители Вам не смогут объяснить. Не объяснят и сами себе. Но эта, по видимости, лишенная здравого смысла тревога стала понятной мне — а потом и родителям, с которыми я говорил, — когда я додумался: дело в том, чтобы исключить детей; чувствуя себя не допущенными к особой близости и радости родителей, завидуя им, дети получают мощный толчок во внешний мир, где только и найдут такую же радость.

Джон. Значит, не подпуская детей и вынуждая их осознать болезненный факт «стены», мы можем не сомневаться: в конце концов они покинут нас ради кого-то где-то там…

Робин. Так и должно быть. Дать им уйти — бесценный родительский дар. Но нам жаль, нас тревожит разлука… Наконец, последняя причина неловкости от секса в семье: чтобы дети получили толчок к зрелости, необходимо «верной величины» сексуальное напряжение между родителями и детьми.

Джон. Какое же?

Робин. Не слишком высокое, но и не слишком низкое. Не холодная, гасящая сексуальную силу атмосфера, но и не чересчур накаленная.

Джон. Грубо говоря, ни фригидности, ни инцеста.

Робин. Все в семье чувствуют, что с сексом надо быть осторожными. Ничего удивительного, что в семье обычно не затевают разговоров о сексе, это все равно, что затеять прогулку по минному полю.