Семейные реликвии

— Я лгал ему, стиснув зубы, всякий раз, когда он спрашивал меня о ней. Я ему рассказывал, какая она была добрая и нежная, как она любила его и говорил, что она умерла вскоре после его рождения. А когда он не спрашивал, то сам я ничего не говорил о ней. И Франсэз тоже. А больше никто не осмеливался все рассказать самому Итану. Большинство людей побаиваются ссориться со мной.

— Полагаю, у них на то есть веские основания.

Он посмотрел на нее без всякого выражения.

— Кое с кем пришлось серьезно поговорить разок-другой об этом.

— А что же теперь? Вы не думаете, что он все узнает рано или поздно? Не будет ли он сильно огорчен, когда поймет, что вы его обманывали все это время?

— Не будет, если все станут держать язык за зубами, — Эймос пригвоздил ее тяжелым взглядом.

— Не надо так на меня смотреть! Уж я ему рассказывать не собираюсь. Но он когда-то же начнет увлекаться другими девушками, а их родители…

— Не найдется больше такого идиота, как Джон Сандерсон. Довольно много людей ничего не будут иметь против того, чтобы их кровь смешалась с кровью внебрачного ребенка, учитывая, что эта кровь принесет с собой самую крупную ферму в нашем районе.

— Может быть, вы и правы. — Но Джульетта сама не верила своим словам. Тайны трудно бывает хранить и главной причиной, по которой Эймосу удавалось так долго скрывать правду от Итана, был их уединенный образ жизни. Но Итан не будет довольствоваться одиночеством, которое избрал для себя Эймос. Он общительный молодой человек, он начнет ездить на пикники и постройки сараев, на церковные базары. Будет он ездить и в город. Он станет танцевать с девушками и наносить им визиты. И где-то кто-то все же расскажет ему правду.

И что тогда с ним будет? Джульетта даже не хотела думать о возможных последствиях. Для Итана эта правда станет настоящим потрясением, не только от того, что его мать вовсе даже не такое нежное и любящее существо, как описал ему отец, но и потому, что отец лгал ему все эти годы.

Джульетта вздохнула. Бесполезно было пытаться убеждать Эймоса в своих опасениях и она сомневалась, что они вообще будут им восприняты. И если бы Эймос решился вдруг сейчас все открыть Итану, на того это все равно произвело бы такое же сильное действие. Как говорится, лучше не трогать спящую собаку, подумала Джульетта. И все же ее не покидало предчувствие, что Эймос и Итан вступили на мрачную дорогу, ведущую к беде.

ГЛАВА 12

Джульетта проснулась и села, выпрямившись, мигая глазами и пытаясь сообразить, где она находится. Она сидела на стуле рядом с кроватью Франсэз, и сразу поняла, что задремала, положив голову на скрещенные руки, пока присматривала за Франсэз. В таком положении, почти скорчившись, спать было совсем неудобно и у нее затекли плечи и шея. Она положила руку на шею сзади и покачала головой, пытаясь разработать затекшие мышцы. Потом встала, потянулась и наклонилась к изголовью постели.

Франсэз спала и ее лицо бледное, такое же, как простыни, на которых она лежала. Джульетта вздохнула, и на ресницах у нее замерли слезы. Ей было очень больно видеть, что Франсэз с каждым днем понемногу тает на глазах, умирая.

Несколько дней назад Франсэз совсем перестала есть: ее желудок больше не принимал никакой пищи. И Джульетта знала, что это было даже хорошо, так как Франсэз устала бороться. Ей куда лучше было тихо уйти из этой жизни, чем сносить и дальше бесконечные мучения. Но близким Франсэз от таких мыслей не становилось легче.

Пока Джульетта стояла, рассматривая Франсэз, та вдруг открыла глаза. Она слабо улыбнулась Джульетте.

— Привет.

— Доброе утро. — Джульетта старательно избегала вопросов о самочувствии больной женщины. — Хотите немного попить?

Франсэз покачала головой.

— Нет. Мне и так нормально.

— Можно мне посидеть с вами немножко? — Ей пора уже было находиться внизу и готовить завтрак для мужчин, но она знала, что они поймут ее. По мере того, как Джульетте приходилось все больше времени уделять прикованной к постели Франсэз, мужчины все чаще сами готовили себе еду.

Франсэз кивнула головой и взяла Джульетту за руку.

— Я всегда хотела иметь сестру. Или хорошую подругу. Главное, чтобы это была другая женщина, с кем я могла бы разговаривать, делиться секретами. Но никогда так и не сбылось это мое желание. Все фермы так удалены друг от друга, и к тому же, с нами не больно-то хотели дружить соседи. — Она пожала руку Джульетты, но это пожатие было до слез слабым. — А теперь вот я думаю, что, в конце концов, мое желание исполнилось. Говорят же, что пути Господни неисповедимы.

Слезы брызнули из глаз Джульетты. Она не могла говорить и улыбнулась, стараясь проглотить комок в горле.

— Я рада, что вижу рядом с собой женщину, уходя из этой жизни. Куда тяжелее было бы с одними мужчинами, хотя Эймос и мой родной брат. Он меня любит, но все же это совсем не то.

— Конечно же, не то. Я тоже рада быть с вами. — Джульетта придвинула свой стул поближе и села, продолжая держать руку лежавшей женщины.