Семейные разборки

Тяжелей всего приходилось Крамеру. Один из врагов умудрился вцепиться ему в плечо клыками, и теперь лидер семьи мог орудовать свободно только одной рукой. Против него было четверо, но черный клинок и скорость, с которой им орудовал вампир, поражала всякое воображение.

Я рыкнул и бросился на помощь Крамеру. Прыжок! Хруст ломающихся под ударом моих лап костей не слышен за предсмертным воплем вампира.

Удар! Распоротый от живота до горла вампир обращается в кучку кружащегося на ветру пепла. Еще удар! Другой противник отлетает на несколько метров в сторону.

Не ожидавшие нападения в спину враги на секунду впали в замешательство, а воспрянувшие духом подручные Крамера пошли в отчаянную атаку.

Хруст! Крик! Удар! Прыжок! Еще удар! Еще! Еще!

Все кончилось быстро и внезапно. То здесь, то там громоздились кучки черного пепла, а подручные Крамера добивали двух отчаянно цеплявшихся за жизнь противников.

Я прислушался к своим ощущениям. У меня противно ныла левая лапа, и я никак не мог вспомнить, где именно мог я ее повредить. С другой стороны, кровь не течет и уже хорошо. Вон, союзникам досталось куда больше.

Изрядно помятый, но вроде бы целый Крамер с горечью оглядывал всего лишь четверых из оставшихся в живых своих людей, а затем подошел ко мне и, на секунду задумавшись, поклонился.

— Я твой должник, оборотень! — немного пафосно произнес он. — Еще немного и у Грабецкого могло получиться.

Я рыкнул ему в ответ и заспешил обратно к своим друзьям. Оборачиваться обратно мне не хотелось. Неизвестно, какие еще сюрпризы могут поджидать нас в этом поместье, а в медвежьей шкуре шансов выжить у меня гораздо больше.

Мирон возился возле Эдика, который категорически отказывался бинтовать голову и прихлебывал какой-то эликсир из сумки моего напарника. Выглядел он не то, чтобы здорово, но скорей всего дело было в том, что он так и не умылся. Размазанная по лицу кровь явно не придавала ему красоты.

— Пойдемте быстрее, — хмуро сказал Эдик Крамеру. — Что-то подсказывает мне, что надо торопиться. Я не думаю, что князь или Кантариил верили в то, что сумеют избавиться от нас вот так просто.

Дом князя при ближайшем рассмотрении оказался не таким уж и большим, как я думал. Трехэтажный особняк из стекла и бетона с причудливыми башенками. Несколько статуй и фонтан перед его фасадом смотрелись достаточно инородно, и вообще складывалось впечатление, что сам дом не из этой местности. Обычно за городом строят либо что-то напоминающее деревенские избы, либо средневековые замки, а здесь просто мешанина из кубиков.

Недалеко от входа в дом стояла и тревожно гудела негромкими разговорами группа людей человек в двадцать. Они были одеты достаточно серо и однообразно, какие-то одинаковые комбинезоны у мужчин и серые платьица у женщин. Стоявшие с испугом рассматривали нашу приближавшуюся к ним разномастную компанию и явно не ожидали для себя ничего хорошего. Скорей всего эти люди были слугами в доме Грабецкого.

Хотя нет! Секундой позже я понял, что это были не люди, а вампиры, пускай и не самого высокого социального статуса. Но факт оставался фактом, перед нами сейчас было два десятка кровососов.

В центре этой группы стоял высокий статный мужчина, возраст которого угадать было достаточно сложно, но он явно измерялся не годами или десятилетиями, а, как минимум, столетиями. Годы не согнули ровную и прямую спину, а черный фрак только подчеркивал чувство собственного достоинства этого господина.

Мужчина явно был признан лидером встречавших нас, по крайней мере все остальные как-то жались к нему, как будто искали у старика защиты и поддержки. Он смотрел на нас молча, не участвуя в общих перешептываниях и лишь немного дрожащие руки, которым удивительно гармонично подошли тросточка и котелок, выдавали его сильное душевное волнение.

— Ну и кто это? — спросил Мирон, сдергивая с плеча арбалет. — У князя бойцы закончились?

— Мы всего лишь слуги, — облаченный во фрак мужчина сделал несколько шагов нам навстречу и с достоинством посмотрел прямо в глаза Эдику. Каким-то внутренним чутьем он угадал, что полковник имеет право принимать решения единолично и сейчас обращался в первую очередь к нему. — Мы не имеем никакого отношения к тем вампирам, с которыми вы сражались!

Я хотел было высказать свое мнение о том, кто и к кому имеет отношение, но из пасти вырвался лишь одинокий рык, от которого встречавшие нас прижались друг к другу еще теснее.

— Даже так? То есть вы совсем ни причем? — несмотря на ранение, Эдик уже более-менее пришел в себя, а его испачканное в крови лицо придавало словам солидности и тяжеловесности. — Поэтому вы просто стояли и молча ждали, кто же победит?

— Мы всего лишь слуги, — повторил мужчина. — Мы не умеем и не хотим воевать, наш удел — служить князю Грабецкому.

Полковник медленно глядел вампиров, собравшихся за спиной у говорившего с нами, а затем спросил:

— Разве они не члены вашей семьи? Зачем князь послал их убить нас? Где сам Грабецкий, и кто вы такой, раз взяли на себя смелость говорить от лица всех собравшихся?