Семейная жизнь японцев

С давних пор в семьях японцев существовал удивлявший иностранцев культ детей. Младенцы и малолетние дети почитались родителями-японцами как некие божества. По свидетельству японских ученых, в ряде сельских районов Японии люди искренне верили в то, что с рождением ребенка в дом вселяется либо само небесное существо, либо его посланник и что «до семи лет ребенок — это не обычный человек, а "божественное создание"»[166]. Этим поверьем и объяснялось то уважительно-бережное отношение, которое проявляли родители к своим малолетним детям, благосклонно потакая всем их шалостям и капризам. Лишь по достижении ребенком семилетнего возраста отношение к нему родителей менялось, поскольку с этого времени он, как считалось, превращался в обычного человека, и на смену безмятежным годам малолетства приходил период требовательного и сурового воспитания[167].

Рассматривая детей как продолжателей своего рода, японцы видели суть семейной жизни не столько во взаимоотношениях супругов, сколько в своих взаимоотношениях с детьми, и именно эти отношения, как отмечают японские исследователи, являлись в общественном мнении основным критерием качества семей[168]. Указанным обстоятельством объяснялось и то громадное значение, которое придавалось японцами рождению ребенка в семье.

В изданных в прежние годы книгах зарубежных знатоков страны — японоведов подчеркивалось, что горячее желание японцев иметь детей отражало не только их естественные, природные родительские чувства, присущие в равной мере всем народам нашей планеты, по и некоторые особенности японской национальной психологии, связанные со спецификой семейной жизни людей этой страны. Пожалуй, наиболее удачное освещение специфическая тяга японских супругов к детям получила в известной книге американки Рут Бенедикт Хризантема и меч», ставшей в первые послевоенные годы едва ли не основным источником знаний иностранцев об особенностях национального склада японцев.

Отмечая всеобщее стремление японцев иметь детей, Бенедикт писала: «Да, японцы хотят иметь детей. Они хотят их иметь, во-первых, так же, как этого хотят родители в Соединенных Штатах, ибо для тех и других любить ребенка — это большое наслаждение. Но японцы хотят детей и по причинам, которые не являются столь уж вескими в Америке. Японским родителям дети нужны не только для эмоционального удовлетворения, но и потому, что они бы стали неудачниками в жизни, если бы им не удалось продолжить свою семейную линию. Каждый японский мужчина должен иметь сына. Сын нужен ему для того, чтобы после его смерти тот воздавал ежедневно дань уважения памяти отца перед миниатюрным алтарем, стоящим в гостиной. Сын нужен ему как продолжатель в будущем поколении фамилии его дома, как страж чести семьи и ее имущества. В силу традиционных социальных причин отец нуждается в сыне почти столь же остро, как и юный сын нуждается в отце. Сыну надлежит в ближайшем будущем занять место отца, и это рассматривается не как дополнительная, а как основная жизненная задача. Ибо в течение ряда лет отец выступает как лицо, ответственное за „дом“. А позже этим лицом призван стать сын. Если бы отец не смог передать ответственность за дом своему сыну, его собственная жизненная роль осталась бы невыполненной. Это глубокое чувство преемственности препятствует такой зависимости взрослого сына от отца (дажё если эта зависимость и длится дольше, чем в США), при которой сын оказывается в постыдном и унизительном положении, как это бывает в странах Запада.

Женщины также хотят иметь детей не только для своего эмоционального удовлетворения, но и потому, что только в качестве матери могут они обрести должный семейный статус. Бездетная мать находится в японской семье в наиболее непрочном положении, и даже в том случае, если ее и не игнорируют полностью, все равно она не может ни при каких обстоятельствах рассчитывать на то, чтобы в качестве свекрови решать что-либо при браке своего приемного сына или властвовать над его женой. Ее муж выходит из положения, взяв в дом приемного сына с целью продолжения семейной фамилии, но, в соответствии с японскими понятиями, бездетная жена будет при этом выглядеть неудачницей. Японским женщинам надлежит быть хорошими производительницами потомства»[169].

Массовым стремлением японцев к сохранению своих родов объяснялся в какой-то мере и тот высокий уровень рождаемости, который наблюдался в стране как в довоенные, так и в первые послевоенные годы. Типичными для того периода были семьи с большим числом детей, воспитанием которых наряду с родителями занимались проживавшие совместно в общем «доме» («иэ») деды и бабушки, старшие братья и сестры, а также другие близкие родственники.