Семь возрастов смерти. Путешествие судмедэксперта по жизни

На следующий день была суббота. Утром, решив, что я в ванной, Зоуи отправила сообщение, и я это увидел. Я спросил, Гэри ли она пишет, и заглянул в телефон. Она написала: „Не волнуйся, все будет в порядке“. Она сказала, что Гэри просто спросил, в порядке ли она. Я рассказал ей о своих находках. В субботу вечером Зоуи пошла спать, а я отправился к ее родителям и рассказал им о ее интрижке. Ее отец был в ярости, а матери пришлось его успокаивать. Затем она встретилась с Зоуи. Та плакала и сказала, что у нее с Гэри были лишь платонические отношения.

На следующей неделе я заметил другие признаки того, что Зоуи мне изменяет: она стала нанимать уборщицу и покупать продукты в интернете, чтобы освободить больше времени.

Полиции правда следует обыскать дом Гэри: они убедятся, что она там была и я не схожу с ума, что все это я не придумал.

Во вторник я вышел на работу и взял рабочий фургон, чтобы проследить за Зоуи, — она сказала, что пошла за покупками. У нее была встреча с учителем Аарона, после чего она должна была поехать в супермаркет „Асда“. Только направилась не туда, а к дому своего брата. Не застав его дома, поехала дальше по главной дороге — она ведет к другому супермаркету, „Теско“, а еще к городку, где живет Гэри. Я потерял ее в пробке, а потом не смог найти ее машину на парковке. Позже, вернувшись домой, она сказала, что в „Теско“ было слишком много народу, поэтому вернулась в „Асда“ — у нее с собой и правда была куча пакетов с продуктами. Думаю, она увидела, что я за ней слежу, но, когда обо всем ей рассказал, она ответила, что мне нужно к врачу и предложила записать меня на прием. Врач назначил мне какие-то таблетки.

В тот вечер я просматривал наши свадебные фотографии и заплакал. Зоуи проснулась, и я сказал ей, что не смогу жить без нее и детей. Она ответила, что не придется. Я же сказал, что так и будет, потому что она меня больше не любит. В ответ я услышал, что она очень устала и хочет вернуться в кровать. Я пошел на кухню и все никак не мог перестать плакать. Я снова и снова прокручивал все у себя в голове, но никак не мог придумать, как со всем разобраться. Я лег спать в четыре утра, а будильник зазвонил в шесть. Я разбудил Зоуи и сказал, что хочу с ней поговорить. Она ответила, что устала. Я сказал, что заварю чай, и пошел на кухню.

Я поставил чайник и зачем-то засунул в рукав халата кухонный нож, после чего вернулся в нашу спальню. Я снова разбудил Зоуи и сказал ей, что не могу жить без нее и что убью себя. Я достал нож и приставил его себе к животу. Она слегка улыбнулась. Это была почти ухмылка. Она сказала: „Только не надо винить в этом меня“. Она присела на кровати, и я вонзил ей нож в живот. Она легла и тяжело задышала. Я встал и стал ходить кругами. Потом я взял трубку телефона у кровати и позвонил матери. Сказал ей, что зарезал Зоуи.

Не помню, что она ответила. Я повесил трубку и лег в кровать — Зоуи спала. Я поцеловал ее и сказал, что теперь мы будем вместе. Я приставил нож себе к животу и попытался вонзить его. У меня не получилось. Пришлось подвинуть его выше. Затем я воткнул его и почувствовал, как он вошел. В этот момент зазвонил телефон, а во мне все еще торчал нож. Я взял трубку. Это была моя мать, и я сказал ей, чтобы она поспешила. Я выронил трубку и лег на кровать рядом с Зоуи.

Следующее, что я помню, — это свою мать, стоящую передо мной, а потом не помню ничего до следующего дня, когда пришел в себя в больнице.

Мне сказали, что Зоуи нанесли несколько ножевых ранений, но я помнил, что ударил ее только один раз.

Я помню ее взгляд, выражение лица, когда она сказала: „Не надо меня винить“. В тот момент я осознал, что ей наплевать, зарежу я себя или нет. Я правда не думаю, что ей было до этого дело…»

Тело Зоуи закатили в секционную, и работник морга посмотрел на меня.

— Никто не может понять, — сказал он, — как этот тип может продолжать настаивать, что ударил ее ножом только один раз.

Я приподнял простыню. Зоуи была привлекательной женщиной за сорок. Ее тело было усеяно ножевыми ранениями.

— Да больной он, вот как, — сказал единственный присутствовавший полицейский. — Мы думаем, что он отделается неумышленным убийством.

Многие полицейские считают наказания за неумышленное убийство недостаточно суровыми. Другие видят в нем лазейку, через которую слишком часто удается проскользнуть преступникам, имитирующим безумие.

Работник морга сказал:

— Полагаю, ему нужно найти лишь сговорчивого психиатра, который признал бы его сумасшедшим и…

— …и это сразу неумышленное убийство. Года два, и он на свободе, — согласился полицейский. — Ну вот зачем ему ее убивать? Что плохого в разводе? Живут в достатке, оба хорошо зарабатывают. Двое детей…

— Мать умерла, отца посадят — что теперь будет с этими детьми? — с грустью спросил работник морга. Мы лишь покачали головами.