Семь возрастов смерти. Путешествие судмедэксперта по жизни

Сначала я отнесся скептически — судмедэкспертам вечно предъявляют всякие кости. Чаще всего строители, причем с опаской, потому что понимают, что если это окажется какой-нибудь викинг, все работы придется остановить и запустить на площадку археологов. Либо же, наоборот, домашние умельцы, обнаружившие их, копая с энтузиазмом фундамент для новой террасы, в надежде помочь раскрыть какое-нибудь загадочное убийство. Найденные подобным образом кости практически всегда принадлежат животным. В этот раз, однако, помощник коронера заверил меня, что первой находкой стал человеческий череп, так что ошибки быть не могло.

Я позабавил себя мыслью, что это могла быть горилла, но одного беглого взгляда на протянутые мне фотографии хватило, чтобы развеять сомнения: передо мной был человеческий череп на лесной подстилке, рядом с которым валялись несколько костей. Первой в глаза бросалась бедренная кость, но были и другие.

Наконец, я разглядел одежду, едва различимую на фоне пейзажа. Поначалу раскапывали аккуратно, но потом просто распихали все по мешкам и коробкам, чтобы я сам со всем разбирался.

Я продолжил рассматривать фотографии. Оказалось ли тело там прежде, чем сверху выросло дерево? Я решил, что это маловероятно. Дерево упало на крутой склон, на котором росло, и вызвало небольшой обвал: так тело и оказалось на поверхности.

Достаточно было один раз взглянуть на коробки, вдохнуть их землистый запах, чтобы понять: этот скелет пролежал там очень долгое время. Теперь я пытался понять по фотографиям, было ли тело закопано неглубоко под землей. Вероятно. Но не обязательно. Также было возможно, что покойный просто там умер, рядом с деревом, и с годами был постепенно погребен под опавшими листьями и прочей лесной трухой. Когда дерево вырывает с корнем, уже невозможно понять, орудовал ли кто-то в этом месте лопатой.

Я принялся открывать сумки с коробками и первым делом решил разобраться с предметами. Все содержимое мешков было смято и свалено в кучу, а судя по земляной корке, долго пролежало в одном месте в таком виде.

Там была пара твидовых брюк, которые, вероятно, когда-то были зелеными. От темного однобортного пиджака местами почти полностью отошла подкладка, но в одном рукаве до сих пор остались кости рук.

— Б-р-р-р-р, — сказал молодой констебль. — Такое обычно видишь только в фильмах ужасов.

Я осторожно вытащил кость из пиджака. На ее конце не было кисти. Крысы или мыши обычно быстро разбираются с обнаженными кистями и ступнями.

Разваливающийся шерстяной джемпер, теперь земляного цвета, когда-то, возможно, был бежевым. На нем не было этикетки, но под ним лежал бумажник с монетами, самая новая из которых была отчеканена в 1975 году. Два ключа на брелоке Double Diamond. Жестянка из-под табака и спички. Два увесистых коричневых ботинка на шнуровке, один из которых был найден вместе с брюками, как будто внутри все еще было тело, в то время как другой лежал в нескольких футах ближе к поверхности леса. Оба без шнурков, но в обоих были маленькие кости стопы, завернутые в то, что осталось от носков.

Все это говорило о том, что покойный, скорее всего, был мужчиной и, судя по одежде и вещам, как мне показалось, среднего возраста или старше. Судя по сохранности, это был не какой-то средневековый землевладелец, а человек, который еще двадцать лет назад был живым. А это значило, что, если покойного убили, убийца все еще мог быть в живых.

У меня сложилось впечатление, что полиция уже списала этого человека со счетов, кем бы он ни был. Я считал своим долгом перед покойным на основе этого необычайно бесперспективного набора установить, имелись ли хоть какие-то доказательства убийства. Пока что на это ничего не указывало. Так, на одежде отсутствовали следы разрывов, которые могли стать следствием удара ножом или борьбы.

Между тем имелась одна любопытная и, возможно, важная особенность.

Внутри кармана брюк, поперек подкладки, зеленым фломастером было аккуратным почерком написано: «Н ГАМИЛЬТОН ЛИТТ», а ниже: «25-3-75».

Это вызвало у нас троих множество вопросов. С какой стати кому-то писать у себя в кармане свое имя? И что означала дата? Могла ли это быть дата его смерти — с учетом того что самая новая монета в его кармане была как раз 1975 года? В таком случае можно было предположить не несчастный случай или сердечный приступ, а либо какое-то очень странное убийство, либо, что более вероятно, самоубийство. Хотя это было бы весьма необычно для самоубийцы — написать свое имя и дату, чтобы дать подсказку полиции, когда скелет будет найден многие годы спустя.

Итак, мы предположили, что этого мужчину звали Н. Гамильтон Литт (по какой-то причине мы решили называть его Нейлом), и констебль был уверен, что сможет быстро выяснить больше: он тут же позвонил в участок, чтобы поделиться информацией. Догадки мы, однако, строить не перестали.