Семь ударов

Настя отошла от меня и задрала голову. И вдруг насторожилась, стала вглядываться наверх.

– Ну что? – нетерпеливо спросил Миша.

– Мне показалось, я кого-то увидела, – пробормотала Настя. – Там, на крыше. – А потом она ткнула куда-то и сказала. – Вот, смотри, там поперечная балка. Накинь веревку на нее.

Миша поднял конец веревки, а я попыталась пнуть его.

– Стой смирно! – прорычал он, и в спину мне ткнулось острие ножа.

Я окостенела. Миша размахнулся и одной рукой запульнул веревку наверх. Я подняла голову и в ужасе увидела, как веревка пролетела точнехонько над балкой и свесилась с нее. Настя схватила конец веревки и передала его Мише.

– Ты успеваешь? – спросила Настя.

– Думаю, да, – отозвался Миша и передал ей нож. Теперь рядом со мной стояла Настя и угрожала мне ножом, а Миша отошел, чтобы натянуть веревку.

– Прости, Алина, – прошептала Настя. – Но ты сама во всем виновата. Нужно было следовать моему плану, а не выпендриваться.

Миша натянул веревку, и мое сердце грохнулось в пятки. Веревка сдавила шею, и я почувствовала, как ноги начинают отрываться от асфальта.

– Последнее слово, Алина?

27 сентября. 15 минут до последнего убийства

– Последнее слово, Алина?

Пятками я уже не могла дотянуться до земли, стояла на носках и изо всех сил вытягивала подбородок словно для того, чтобы казаться выше. Я не хотела говорить никаких последних слов. Я не верила, что все кончено, что Костя не успел, что мы просчитались.

– Давай уже закончим! – поторопил Миша.

– Подожди, – попросила Настя. – Хочу немного полюбоваться на это.

Я не видела ни ее, ни Мишу – я могла смотреть только вверх. Я схватилась за веревку и попыталась ослабить ее хотя бы чуть-чуть.

– Эй, Настя! Сдавайся! – крикнул кто-то.

Мое сердце забилось сильнее. Голос доносился сверху, с крыш. Георгий! Он все-таки здесь! А это значит, Костя успел и…

Я услышала топот множества ног и смачное Настино ругательство.

– Полиция! – заявил кто-то. – Немедленно, отпустите девушку!

Миша дал слабину, и я опустила себя на пятки, вдохнула поглубже, огляделась. Нас окружало как минимум дюжина полицейских в темно-синей форме, некоторые навели пистолеты на Мишу, некоторые – на Настю. Я поскорее стянула с себя веревку и взглянула наверх. Там, на крыше, сидел Георгий, на его шее болталась камера, и он махал мне рукой.

Костя успел…

Среди полицейских я увидела знакомого с беличьими глазами – кажется, его звали Алексеем Ивановичем – и пристроилась поближе к нему. Однако он посмотрел холодно и нацелил на меня пистолет – отойди, мол.

– Так… и что здесь творится? – негромко спросил он, глядя на меня.

Под прицелом я струхнула и призналась:

– Я… не убийца…

Настя оцепенела, а Миша, наоборот, расслабился и взирал на происходящее с отстраненной миной зрителя в кинотеатре. Настя не ожидала, что тут ее поймают. Господи, надеюсь, Георгий записал на видео все, что она тут болтала…

– Следователь Алексей Иванович! Алексей Иванович! – Георгий уже стоял за спинами полицейских. – Алина не виновна, и у меня есть доказательства!

– Отойди, Георгий! Немедленно! – приказал Алексей Иванович, не спуская с меня глаз.

– Вы поймали ее! – вдруг закричала Настя. – Вот она, я ее задержала! – И она ткнула в меня пальцем. – Забирайте ее, забирайте, пока она никого не убила!

– Вы – Анастасия Берген? – спросил Алексей Иванович. – Та, чье тело исчезло из участка?

– Это она! Она все подстроила! – завопила Настя и снова ткнула в меня пальцем. Сейчас она плохо себя контролировала и походила на истеричку. – Мне пришлось скрываться, чтобы она меня не нашла!

– Анастасия, бросьте нож! – приказал Алексей Иванович.

Тут Настя словно опомнилась и швырнула нож под ноги Мише. Миша нагнулся и осторожно его поднял.

– Бросьте нож!

– Смотрите! Иваныч, гляди!!!

Алексей Иванович и несколько полицейских повернулись к стене. Я даже рот открыла от изумления. Там, на стене, сама собой рисовалась сиреневая (фиолетовая?) надпись: «Убийца настя». А чуть ниже приписалось: «Я дух маши ножовой». Штрихи получались неумелые, неуверенные, словно Маша только научилась держать ручку. Верно. Она уже не принадлежала этому миру, чтобы действовать уверенно и просто. Наверное, ей приходилось прикладывать много усилий, чтобы написать это все своей эктоплазмой – точно так же, как вселиться в человека и забрать у него управление его телом и языком, чтобы сказать.

– Как в участке! – прошептал полицейский. – Точно такая же надпись!

– Значит, это правда призрак? – спросил кто-то.

– Это Маша Ножова, – поправил его Алексей Иванович.

Я оглянулась. Настя поняла, что ей не поверят. Она дрогнула, сглотнула и решила, что у нее остался один-единственный выход для того, чтобы выиграть. Она пробормотала приказ тихо, но я все равно услышала:

– Убей их всех.

– Я не смогу убить всех, – заметил Миша. В отличие от нее, он даже не понизил голос. – Одного за раз, Настя.

– Эй! Хватит шептаться! – затворы пистолетов защелкали со всех сторон, словно фотовспышки.

– Анастасия Берген, вы арестованы по подозрению в убийстве семи человек!