Семь цветов страсти

— Сол? Удивительно, что я застала тебя. Что? И высокая температура? Боже, гонконгский грипп в такую жару — ты просто феномен! У меня тоже интересная новость: я звоню из Вены, где получаю наследство какой-то неведомой тетушки.

— Врешь!

— Честное слово!

— И много?

— Я не поняла, но в списке фигурировал дом под Веной и банковские счета. Только я не единственная наследница. Нас двое. Майкл русский, он из Москвы.

— Что, что? Майкл из Москвы? Горбачев, что ли?

— Не смешно. Прекрати шутить, ты бредишь. Обыкновенный, вполне нормальный человек. Только весь в черном.

Сол что-то быстро зашептал:

— Это я молюсь по-бельгийски и по-еврейски, на всякий случай. Ведь я, если честно, полукровка.

— Что, помогает от гриппа?

— Да за тебя, дуреха! Благодарю того, кто прислал к нам Майкла. Он женат?

— Фу, балда. Он старик и страшнее Квазимодо!

— Ну, тогда ты скоро станешь единственной наследницей, пляши, детка. Позвони Чаку, — мне почему-то кажется, что его это может порадовать.

Я повесила трубку. Это мысль! Только немного рановато. Вот после завтрашнего визита в поместье, пожалуй, удивлю дружка. А на душе почему-то стало кисленько. От того, что назвала Майкла стариком и Квазимодо. Он, конечно, не красавец, но простодушен и мил. Да так по-детски радуется нашему буржуазному благополучию — салфетку тихонько спрятал в карман…

Засыпая, я думала о Клавдии и умоляла ее простить мне возможную непочтительность по поводу ее любимого дома. Представляю я эти гнездышки замшелых провинциальных аристократов! Бисерные подушечки, портреты в лепных рамах, масса дорого сердцу хлама. Клавдия, прости, я просто обожаю бисерные подушки и все-все, что оставила мне ты…

Путь к наследству

У места встречи нас ожидал коллега Зипуша. Кристиан Хладек оказался круглолицым улыбчивым молодым человеком с пестрой шелковой «бабочкой» на нежно-розовой рубахе. Весенняя Вена позволяет такие роскошества, особенно, если у тебя новенький «гольф» и в плане — полуофициальная поездка за город. Светлый пиджак господина Хладека, помещенный в целлофановый чехол, аккуратно висел возле его сидения.

Для поездки я одела полотняный брючный костюм цвета топленых сливок, очень идущий к моему загару, и деревянную бижутерию. Деревяшки украшали мою сумку и даже плетеные босоножки. Я заранее решила быть любезной с Майклом и сдерживать иронию по поводу дарованной собственности. Ангельской кротости дама и чертовски хороша! Чего стоят одни лишь волосы, небрежно прихваченные сзади косынкой! Ого! Да этот человек, на которого я не обратила внимания издали, оказался кузеном! Хладек замахал руками кому-то и от газетных стоек отделился поджарый господин в новеньких ладно сидящих джинсах и затемненных очках в металлической оправе. Поздоровавшись, мы разместились на заднем сидении.

— Вот, только что купил. Хамелеоны. Всю жизнь мечтал о хороших очках. У меня минус три, и когда я в самолете раздавил своих уродов, то не только ослеп, но и онемел. Знаете, как-то слабеешь сразу во всех направлениях, если удар нанесен в самую больную точку.

— Поздравляю, удачная оправа, легкая. Вам идет, — покрутила я в руках восхищавшие Майкла очки.

— Теперь-то я вас, наконец, рассмотрю, а то в воображении остался образ, точно совпадающий с одним, хорошо известным… — Он пристально посмотрел на меня сквозь окуляры. — В очках то же самое. Это невероятно…

— Я похожа на вашу жену?

— Нет! — чуть ли не крикнул он. — Что вы, Дикси… Вы настоящая, я бы даже сказал, русская, красавица — выставочный, редкий образец. Типаж и раритет одновременно… У нас есть актриса, на которую вы сильно похожи. Она много снималась, но я почему-то несколько раз видел ее по телевизору в одном эпизоде… Вы читали Дюма «Три мушкетера»?

— Не помню… Может, в школе… Но видела разные киноверсии.

— А у наших подростков это любимая книга. Все играют в детстве в мушкетеров. А возлюбленную главного героя Д'Артаньяна зовут Констанция. Уф… Я не слишком быстро тараторю? Так у нас сняли телефильм…

— Ах, я, кажется, помню. Там еще охотились за какими-то подвесками королевы! И была злодейка-интриганка — любимая героиня хороших девочек. Так ее я и напоминаю? Майкл, вы меня огорчаете.

— Нет же, Констанцию! Вернее, актрису, которая играла эту роль. Чрезвычайно красивая женщина, поверьте. Она умирает, а герой в песне без конца повторяет ее имя, — это, это очень трогательно снято…

— Ну, что вы застеснялись? От того, что любите детское кино? Или красивых актрис? Вы и сами похожи на одного французского актера.

— Знаю. На Пьера Ришара. Все говорят. Я поэтому так коротко и постригся…

Я пригляделась: — А когда отрастут кудри?

— Месяца через два.

— Жаль. Без них решить вопрос о сходстве трудно. Может, купим парик?

Наш сопровождающий слегка повел ухом:

— Извините, что вмешиваюсь, я знаю хороший магазин. Видите ли, у моего тестя проблемы с волосами. Могу подвезти…

— Спасибо, господин Хладек, пока не надо. Мы подождем, — заверила я и покосилась на родственника.

Точно, похож на Ришара. Но очки идут.