Семь сувениров

– Можно мне сейчас приехать к вам? – спросил Николай.

– Да. Я как раз хотела попросить вас приехать… Нужно кое-что обсудить.

* * *

Через час Николай был у Василисы. Направляясь в гостиную, он прошел мимо комнаты Александры Генриховны. Пожилая женщина, как всегда, неподвижно сидела в своем кресле и ни на что не реагировала. Она смотрела в окно, где зеленел парк и золотились купола собора. Солнце буквально свило вокруг Александры Генриховны золотистый кокон, который еще необратимее отсоединял ее от внешнего мира.

Василиса попросила Николая подождать несколько минут. Она провожала Игоря в поездку за город с друзьями. На этот раз мать с сыном не спорили. Было слышно, как она давала Игорю какие-то наставления, тот молча соглашался. Николай подумал, что парень все решил для себя и просто затаился, молча вынашивал план своего «побега». Он конечно уедет. Николаю это стало ясно в этот день. Василиса зря надеялась. Послышались шаги, Василиса поцеловала сына в щеку. Он попрощался и побежал вниз по лестнице. Дверь за ним закрылась.

Затем Николай услышал, как Василиса прошла на кухню, минут десять что-то готовила там и, наконец, появилась в гостиной с подносом, на котором дымился чай.

– Как продвигаются ваши исследования? – спросил Николай, когда Василиса расставляла чашки и тарелки с бутербродами на небольшой столик между диваном и креслами.

– Вы об Уайльде?

– Да.

– Движутся.

– Я все хотел спросить… почему вы выбрали такой непопулярный раздел его творчества? Письма из тюрьмы… Вообще все, что связано с этой темой?

Василиса ненадолго задумалась.

– Хотите правду?

– Да.

– Наверное… Все это из-за отца.

– Из-за отца?! Он-то тут при чем?

– Нет… Я неправильно выразилась. Поначалу это был просто мой выбор. Мне была интересна эта тема. Уайльд – не денди, не икона стиля, не автор «Звездного мальчика» и «Портрета Дориана Грея»… а изгой… Осужденный справедливо… или несправедливо?.. Кто этот человек на самом деле?.. Ведь он прошел путь как бы наоборот. Все начинают с трудом, а потом, добравшись до вершины, прочно там закрепляются. А он же начал с вершины, чтобы затем полететь вниз… Со временем я стала догадываться, что эта тема увлекла меня не просто так. Это подсознание… или бессознательное… Я уже говорила вам… Я предполагаю, что отца оклеветали… Так же, как и Уайльда… Но это бездоказательно. К тому же… За жизнь отец сделал столько такого, что вполне можно подумать, что именно он написал на лучшего друга донос… Он и со мной порой обращался жестоко…

– Бил вас?

– Я не хочу это вспоминать… Не нужно, Николай, жонглировать стереотипами. Ударить можно и словом… Не в этом дело…

– А в чем же?

– В том, что он действительно был порой жестоким и безразличным…

– Безразличным?

– Да.

– По отношению к кому, например?

Василиса впилась в него своими цепкими голубыми глазами и никак не могла продолжить.

– Так все же… Раз вы уже начали…

– Ну хорошо… По отношению к моего покойному мужу, например…

– И что же произошло между ними?

Василиса грустно ухмыльнулась.

– В том-то и дело, что ничего не произошло. А ведь он мог спасти Петра.

– Спасти? Отчего?

– От Чечни.

– И каким же образом?

– Просто сделать пару нужных звонков… которых он не сделал…

Она помрачнела, опустила голову и стала пристально рассматриваться свои руки.

– Не нужно, – сказал Николай. – Если вам больно, не будем об этом…

– Нет… – Василиса отрицательно замотала головой. – Нет, Николай, я хотела вам рассказать обо всем и расскажу. Это важно. Это лишь часть того, о чем я хотела вам сказать…

– Я внимательно слушаю вас.

Василиса собиралась с силами. Ей стоило больших усилий поддерживать этот разговор.

– Так вот… Мы учились с Петром на одном факультете. Хотя познакомились намного раньше, еще в школе… Он был на два года старше меня. Когда это произошло, он был на четвертом курсе, а я на втором… В общем…Он не сдал сессию. Нам было сложно тогда. Мы снимали комнату около Василеостровской. Не хватало денег. Игорь родился. Я взяла академ. Петя должен был и работать, и учиться. Бросать учебу было невозможно. Его тут же бы забрали. Он не был слабым человеком… Нет… Он бы выдержал все. Это просто была судьба… Я это уже потом поняла…

– Вы о чем говорите?

– О Чечне… О его гибели…

– И как же все это произошло?

– Дело в том, что мой отец его сразу невзлюбил. Ему не нравились такие парни. Мы тогда слушали панк-музыку, ленинградский рок… Ходили на квартирники, на концерты… Слушали Цоя, БГ, Шевчука, Федорова… ну и многих других…

– Да. Я знаю. Я сам на этом вырос.