Семь ступеней в полной темноте

Мучительные десять минут и вот уже вдалеке стена шлюза лениво отползла в сторону. Не дожидаясь полной остановки, кузнец спрыгнул с платформы и бросился к лифту. Пол кладовой опускался и поднимался предательски медленно. Пульс стучал в висках, а сердце рвалось наружу. Наконец, массивная деревянная дверь выпустила его на площадку. Несколько ступеней остались позади и вот уже люк защелкнулся под его ногой.

Он дома… Шум в голове утих не сразу. Однако здесь было тихо и темно. Хотя настораживающие звуки где-то вдалеке уже присутствовали. Он в три прыжка поднялся на верх и огляделся. Сольвейг проснулась от его шагов и нехотя начала шевелиться.

– Вставай! – тихо, но жестко скомандовал он.

Она медленно села и потянулась. Пушистый комочек, спавший рядом, недовольно мяукая забрался к ней на колени. Арон поставил к ее ногам странную пятнистую сумку и перевернул ее, вытряхивая содержимое.

– Одевайся. Быстро!

– Зачем? – недовольно пробурчала она. – Что за спешка?

В этот момент, громко ударившись о ставни, в комнату залетел какой-то предмет. Арон глянул в окно, но никого не увидел. Нащупав на полу камень, он снял с него клочок бумаги, наскоро примотанный куском ткани. В лунном свете, отчетливо читался крупный текст.

– Что там? – встревожилась Сольвейг.

– Ничего хорошего. Это записка от Хаука… Люди с деревни уже идут сюда.

– Зачем? – спросонок не поняла она.

– Выкуривать крылатую тварь, и кузнеца, что ее прячет. Твои полеты не долго оставались тайной.

Кузнец смял бумагу и бросил в тлеющие угли камина. Секунда – и записки не стало. Незачем подставлять старика, он и так много вытерпел в своей жизни.

– Ты должна улетать, и быстро.

Сольвейг не ответила. Арон, осторожно убрав котенка, поставил ее на ноги. Света луны вполне хватало чтобы не работать на ощупь. Ловкими, торопливыми движениями, он облачал прекрасное тело Сольвейг в какие-то латы. Она наблюдала за ним молча, но лицо ее стало непроницаемым. Да и ощущения были странными. Детали, из которых он собирал доспех, как-то странно ложились на ее кожу. Прилипали к ней, сдвигались сами по себе, соединяясь друг с другом, становились теплыми… При всем при этом были весьма твердыми на ощупь и почти невесомыми. Она отобрала у кузнеца очередную часть доспеха приладила ее к предплечью и тут же вздрогнула. Изогнутая пластина, словно живая, выбрала себе место и сразу вцепилась в ее руку.

– Что это?! – в недоумении вскрикнула она.

– Твой шанс на какое-то будущее, – бросил кузнец.

И прежде, чем она спросила снова, он уже закончил. Облачение приняло окончательный вид.

– Все, – выдохнул кузнец. – Теперь я за тебя спокоен. Прибери волосы…

Он сунул ей в руки шлем. Привычным движением, не задумываясь, Сольвейг скрутила волосы в жгут. Склонившись, она опустила их в шлем и рывком одела его на голову. Шлем тут же "сросся" с основным доспехом. Механизм, открывающий забрало, оказался на привычном месте. И она открыла его.

– Ты… сделал это специально для меня? – спросила она с дрожью в голосе.

– Да. Прости, но старый доспех – ничто по сравнению с этим. – Кузнец нервозно улыбнулся.

– Я чувствую себя странно. Как будто без одежды, но кожа твердая. – поделилась она ощущениями.

– Он всегда будет сидеть по тебе, что бы не случилось. Так задумано. И, кроме тебя снять его никто не сможет, как и одеть. Поверь наслово.

– Даже ты?

– Даже я, – подтвердил кузнец. – Этот доспех признает только одного хозяина.

О том, что доспех имеет собственный разум и контролируется напрямую с борта Эсхила, кузнец, конечно, умолчал. С улицы доносились уже совсем отчетливые звуки. Приятных моментов они не сулили.

– Тебе пора! – прошептал Арон.

– Так внезапно… Но почему все вот так?!

Арон не нашел нужных слов.

– Глупые люди. Раньше я бы просто убила их всех. Сожгла деревню дотла, вырезала скот....

– Да, где-то я это уже слышал. Что изменилось?

– Я не хочу. Теперь не хочу, – призналась она честно.

По крыше и ставням забарабанили первые камни, брошенные возмущенной толпой.

– Давай! – он подтолкнул ее к окну в противоположной стене, на ходу закрепляя меж крыльев компактный обтекаемый бокс.

– Мы ведь увидимся снова? – с тревогой прошептала она.

– Конечно. Только позже. А теперь улетай, быстро!

Поцеловав кузнеца в губы, Крылатая дева бросила на него прощальный взгляд, приняла из его рук черный подсумок с недовольно урчащим зверьком внутри, и, взмахнув крыльями, взвилась высоко в небо. Черный доспех отлично контрастировал с ее светлыми крыльями.

– Вот и молодец… – сказал он тихо. – Вот и славно!

– Вероятно они сожгут твой дом… – прозвучал в голове еще непривычный голос.

– Непременно сожгут, – вздохнул Арон. – Надо что-то делать.

Оглядевшись, он сорвал с постели белье и одеяла. Все что попадалось ему на глаза, будь то книги, свитки или странные безделушки – все полетело на пол. Люди с наружи уже выкрикивали его имя. Сначала робко, потом смелее, подзадоривая друг друга и нагнетая атмосферу. Еще бы… такое событие! Приходилось двигаться быстро.