Семь столпов мудрости

Что касается бригады для Рабега, это был сложный вопрос. Судоходство — дело дорогостоящее, и мы не можем держать в Суэце порожний транспорт в течение неопределенного времени. В нашей армии нет мусульманских частей. Британская бригада — вещь громоздкая, ее придется долго загружать и выгружать. Позиция Рабега обширна, бригада вряд ли удержит ее; и она не сможет выделить достаточно сил, чтобы турецкая колонна не проскользнула мимо нее вглубь страны. Самое большее, что они смогут сделать — защищать побережье под прикрытием корабельных пушек, а корабль может сделать это с тем же успехом безо всяких войск.

Абдулла ответил, что корабли имеют мало морального значения, поскольку сражение в Дарданеллах разрушило старую легенду о британском флоте и его всемогуществе. Никакие турки не могут проскользнуть через Рабег, поскольку это единственный источник воды в округе, и они должны черпать воду из его колодцев. Задерживать бригаду и транспорт нужно будет только временно, поскольку он выводит свои победоносные войска из Таифа по восточной дороге из Мекки в Медину. Как только он будет на позиции, он отдаст приказы Али и Фейсалу, которые приблизятся к нему с юга и востока, и их соединенные силы предпримут крупную атаку, в которой Медина, Бог даст, будет взята. Тем временем Азиз эль Масри формирует у Рабега батальоны добровольцев из Месопотамии и Сирии. Когда мы прибавим к ним арабских военнопленных из Индии и Египта, этого будет достаточно, чтобы снять с британской бригады те обязанности, которыми она временно будет наделена.

Я сказал, что изложу его взгляды в Египте, но что британцы вряд ли станут охотно отвлекать войска от жизненно важной обороны Египта (хотя он не представлял, чтобы Каналу угрожала какая-либо опасность от турок), и тем более посылать христиан защищать народ Святого города от его врагов, тогда как некоторые мусульмане в Индии, признающие, что турецкое правительство имеет неписаное право на Харамейн, будут в ложном свете представлять наши мотивы и действия. Я считал, что, вероятно, смогу поддерживать его позицию сильнее, если буду способен излагать рабегский вопрос в свете собственного видения положения на позиции и настроений среди местного населения. Я также хотел бы увидеть Фейсала и обговорить с ним его нужды и виды на продолжительную оборону его гор племенами, если бы мы укрепили их материально. Я мог бы проехать из Рабега по Султанской дороге, по направлению к Медине до лагеря Фейсала.

После этого вмешался Сторрс и поддержал меня всеми своими силами, напирая на жизненную необходимость полной и своевременной информации для британского верховного комиссара от опытных наблюдателей — а посылая меня, самого квалифицированного и незаменимого офицера, штаб в лице сэра Арчибальда Мюррея подтверждает свое серьезное внимание к арабским делам. Абдулла подошел к телефону и попытался получить согласие своего отца на мою поездку по стране. Шериф отнесся к этому предложению с упрямым недоверием. Абдулла стал возражать, добился некоторого успеха и передал трубку Сторрсу, который направил на старика всю свою дипломатию. Было достойно восхищения слушать Сторрса в разгар работы, даже следить за его чистой арабской речью — живой урок каждому англичанину, как вести дела с подозрительными или сопротивляющимися жителями Востока. Было почти невозможно противостоять ему дольше нескольких минут, и в этом случае он также добился своего. Шериф снова попросил к телефону Абдуллу и уполномочил его написать Али: предложив, что, если он сочтет нужным и условия будут нормальные, мне может быть дозволено проследовать к Фейсалу в Джебель Субх; и Абдулла, под влиянием Сторрса, трансформировал это осторожное поручение в прямое письменное указание для Али обеспечить мне средство передвижения, как можно лучше и как можно скорее, и доставить меня с надежным проводником в лагерь Фейсала. Это было все, чего хотел я, и половина того, чего хотел Сторрс, и мы сделали перерыв на ленч.

Глава IX

Джидда понравилась нам по дороге в Консульство: поэтому после ленча, когда стало немного прохладнее, или, по меньшей мере, солнце стояло не так высоко, мы вышли побродить по окрестностям. Проводником нашим был Янг, ассистент Вильсона, человек, находивший много хорошего в прошлом, но мало — в том, что делалось в наши дни.