Семь столпов мудрости

Добрые вести окрыляли армию, которая вскоре после полуночи начала просачиваться на север. На рассвете мы соединили различные подразделения в Вади-Мие, в двенадцати милях южнее города, и далее продвигались вперед в полном порядке, встречая немногочисленных рассеянных турок, из которых только одна группа попыталась оказать непродолжительное сопротивление. Агейлы спешились, сняли с себя свои плащи, головные платки и рубашки и продолжали путь голыми до пояса, демонстрируя свое загорелое тело, что, как они говорили, в случае ранения оставляет раны чистыми, да и ценная одежда не подвергается риску повреждения. Командовавший ими Ибн Дахиль добился беспрекословного повиновения. Они двигались поротно, в открытом строю, с интервалом в четыре-пять ярдов, с равными по численности ротами поддержки, стараясь пользоваться даже плохим прикрытием, если оно встречалось.

Было приятно смотреть на чистых мужчин с коричневой кожей в залитой солнцем песчаной долине с водоемом посередине, заполненным бирюзовой соленой водой. Они двигались за темно-красными флагами, которые несли впереди колонны два штатных знаменосца, строго ритмично, делая почти по шесть миль в час, в мертвой тишине. Не прозвучало ни одного выстрела, пока они подходили, а потом поднимались на гребень холма. Так мы узнали, что вся работа сделана за нас, и зашагали вперед, чтобы увидеть город в руках мальчика Салиха, сына Шефии. Он рассказал нам, что его потери составили почти двадцать убитых, а позднее мы услышали, что один лейтенант британских военно-воздушных сил был смертельно ранен во время воздушной разведки и один британский матрос ранен в ногу.

Руководивший сражением Виккери был доволен, но я не разделял его удовлетворения. В моем понимании любой лишний маневр, или выстрел, или потеря были не только ненужным расходом сил и средств, но и грехом. Я не мог свыкнуться с профессиональной убежденностью военных в том, что все успешные действия являются победными. Повстанцы не были пушечным мясом, как солдаты регулярной армии, это были наши друзья, доверившиеся нашему руководству. А мы руководили восстанием не в силу национальной принадлежности к восставшим, а по их приглашению. Наши люди были добровольцами, простыми людьми, чьими-то соседями, родственниками, а каждая смерть – личным горем для многих в армии. Даже с чисто военной точки зрения этот штурм представлялся мне грубейшей ошибкой.

У двухсот турок в Ведже не было ни транспортных средств, ни продовольствия, и, если бы их оставили в покое, они через несколько дней были бы вынуждены сдаться. Если бы даже удалось бежать, то и это не стоило жизни и одного араба. Ведж был нам нужен как база для захвата железной дороги, с целью расширения нашего фронта. Погромы и убийства в городе были бессмысленны.

Между тем город подвергся ужасающим разрушениям. Фейсал предупреждал горожан о предстоящем штурме и рекомендовал либо опередить его, подняв собственное восстание, либо уйти, но здесь жили главным образом египтяне из Кусейра, предпочитавшие нам турок, и они решили ждать развязки. Люди Шефии и племени биаша обнаружили дома, забитые ценными вещами, и смели их начисто. Они грабили магазины, ломали даже открытые двери, обыскивали каждую комнату, взламывали сундуки и буфеты, вырывали с мясом все запоры, вспарывали каждый матрац и подушку в поисках сокровищ, а снаряды корабельных орудий разворачивали огромные дыры в стенах всех сколько-нибудь значительных сооружений и зданий.

Нашей главной трудностью была выгрузка на берег провианта. «Фокс» потопил все местные лихтеры и весельные лодки, а ничего похожего на причал в городе не было и в помине, но находчивый «Хардинг» сам вошел в гавань (которая была достаточно просторна, но слишком коротка) и доставил наш груз на собственных катерах. Мы подняли уставшую рабочую команду Шефии, и с неуклюжей помощью этих утомленных людей нам удалось переправить в город достаточно продовольствия для неотложных нужд. Горожане возвращались голодные, разъяренные состоянием, в котором оказались их дома, и в отместку стали разворовывать все, что не охранялось, даже вспарывали сложенные на берегу мешки с рисом, унося с собой сколько могли в задранных подолах. Фейсал исправил положение, назначив губернатором города Мавлюда. Тот ввел в Ведж своих опытных всадников и за один день массовых арестов и скорых наказаний убедил всех, что с беспорядком следует покончить. После этого Ведж замер в страхе.

В первые же несколько дней, еще до того, как я отправился в Каир, стала очевидной польза от нашего эффектного похода. У арабского движения больше не было противников в Западной Аравии, и угроза краха миновала. Беспокойный рабегский вопрос отпал, а мы изучили основные правила бедуинской войны. Когда оглядываешься назад с позиции нового понимания, потеря в Ведже двух десятков этих бедняг уже не кажется такой ужасной. И при хладнокровной оценке, возможно, следует признать, что нетерпение Виккери было оправданным.

Книга 3 Удар по железной дороге