Семь смертей Лешего

Вход в город с оружием был запрещен всем без исключения. Слишком дорогой ценой, оплачивались подобные исключения, о чем могли бы с горечью поведать другие, некогда вольные города, ныне собственность кого-нибудь из благородных правителей. Если человек прибывал к городу с оружием, он должен был оставить его у городских ворот, и только после этого пройти внутрь. Возвращаясь, человек получал свое оружие обратно. Без оружия в это неспокойное время, не обходилось ни одно путешествие, даже самое короткое. Слишком часто на дорогах встречались лихие люди, а то и целые преступные сообщества, охочие до чужого. Если человек при входе прятал оружие под одеждами, он признавался шпионом, со всеми вытекающими последствиями. Шпионов в городе не любили, их вывешивали возле ворот на всеобщее обозрение, как напоминание о том, что нужно свято придерживаться установленных в городе порядков, и не пытаться их обойти. На грудь повешенного вешалась табличка с надписью «шпион».

Город был надежной цитаделью для всех, кто искал убежища от могущественных врагов благородного происхождения. Из беглецов, нашедших приют в вольном городе, получались честные и бескорыстные защитники его вольностей и свобод. В них возникала потребность, когда очередная армия осаждала город, штурмовала стены. Чтобы покончить с его вольностью, а также прибрать к рукам сокровища города, созданные трудом его жителей-ремесленников.

В момент опасности, все жители города мужского пола могущие держать оружие в руках, спешили на стены. Доставались из чуланов и кладовок доспехи, извлекались на свет божий мечи и секиры, тысячи вооруженных людей полных решимости сражаться оказывались на городских укреплениях. И горе дерзнувшему напасть на них. Как бы ни была сильна неприятельская армия, но ее умение и напор разбивались о каменную прочность людей, сражающихся за свои права и свободы.

Штурмовать стены было пустой затеей, оборачивающейся кучей трупов с атакующей стороны. Сотни нападавших гибли на подступах ко рву, опоясывающему город со всех сторон. Еще больше их оказывалось на дне рва, пытавшихся преодолеть его вплавь, или на подручных средствах. Тем, кому удалось достигнуть подножия стен города, предстояло подняться вверх, под градом сыплющихся сверху камней, лавой кипящего масла и расплавленной смолы, во множестве падая вниз со сбрасываемых со стен лестниц.

Безумное истребление не могло продолжаться бесконечно. Потеряв боевой дух, неприятель обращался в позорное, паническое бегство. Но чтобы оказаться вне досягаемости городских лучников, нужно вновь пересечь забитый мертвецами ров, а затем преодолеть еще добрую сотню метров, под зловещий посвист стрел несущихся вдогонку со стен осажденного города. У уцелевших после штурма и последовавшего за ним бегства, на всю жизнь оставалась память о вольном городе, и никакое золото, предлагаемое феодалами, не могло заставить их вернуться туда с оружием в руках.

Наемные армии, время от времени предпринимающие попытки овладеть вольным городом, сражались исключительно за золото. Горожане дрались не из-за денег, их мотивация была гораздо более значимой, нежели горсть монет из презренного металла. Они сражались за свободу, за вольность, неподвластную феодалам, для которых вольный город, был как бельмо в глазу. И пока в городе остается хоть один мужчина способный держать в руках оружие, вольный город будет жить и сражаться.

В нем искал спасения Леший, туда вел жену. Он знал дорогу к городу, где бывал много раз с дедом и отцом, помогая управляться с товаром, вывозимым на городскую ярмарку, шумевшую каждый день, и круглый год. Городская ярмарка не чета тем ярмаркам, что дважды в год устраивались в замке, на которые съезжались крестьяне со всей округи, чтобы продать излишки и прикупить необходимое для своего хозяйства. Графские ярмарки длились две недели и случались дважды в год, после чего многочисленные подводы, прибывшие из окрестных деревень, разъезжались по домам, чтобы вновь собраться спустя полгода.

За оставшееся до очередной ярмарки время, большинству приходилось довольствоваться тем, что есть, в ожидании очередного открытия торговли в замке. Жившие вблизи городов, могли посещать ежедневные базары, если домашние дела не препятствовали в этом. Лешие всегда находили для этого время, продавая производимые ими излишки, и закупая все необходимое.

И хотя Леший шел лесом, но твердо придерживался выбранного направления, не боясь сбиться с дороги и заблудиться. Леший с рождения дружил с лесом, изучил все, что должен знать охотник для того, чтобы не пропасть в нем. Он был уверен, не пройдет и двух недель, как они выйдут из леса, и останется всего несколько часов пути по дороге до города.