Семь посланников

попытался жестом внести ясность в свои слова. Верзила отчего-то кивнул, как будто поняв слова землянина. Подошел к лежанке и протянул подопечному миску. Тот охотно взял ее, испробовал и был приятно изумлен. Принесенная еда не походила на ту, которой кормили в лагере шахтеров, она была очень сдобной и вкусной. Такое обращение надзирателя удивило его, ведь Макензи привык воспринимать всех охранников как грубейших и бессердечных существ. В тот же день он познал и другие характерные черты жестоких и беспощадных терронгцев. Эт-орс, как назвался попечитель, приходил туда лишь раз в день, приносил еду и осматривал раны человека. Он не владел ни одним из языков, известных землянину, да если бы и знал, то все равно оставался бы таким же молчаливым. Единственное, что Генри удалось узнать от стражника, было его имя. На все его вопросы и попытки наладить связь волосатое существо отвечало угрюмым, молчаливым взглядом. Проведя в обществе землянина всего час, благодетель уходил, оставляя его одного на протяжении дня. Ознакомившись с убранством этой комнаты, узник сделал вывод, что это место не было медпунктом. Оно больше походило на частную лабораторию, обставленную каверзными и замысловатыми приборами. Мысль о том, что это была комната в доме Эт-орса, сразу отпала. В соседних помещениях всегда было тихо, не было слышно ни шагов, ни голоса, ни даже тяжелого дыхания верзилы. Откуда-то издали временами доносилась до слуха многоголосая речь, затем все стихало, и вновь наступала продолжительная тишина. Трудно было выносить одиночество, а еще сложнее свыкнуться с давящей на психику обстановкой. В первые дни из-за слабости в организме Макензи подолгу спал. За годы, прожитые в рабстве, он научился чутко спать, и все из-за страха быть задушенным или съеденным живьем во сне. Сейчас же ему предоставлялась прекрасная возможность отоспаться, не тревожась о собственной жизни, но мысли о будущем не давали ему уснуть. Генри прожил в этой комнате около двух недель, пока окончательно не оправился от болезни. Как только он восстановил свои силы, Эт-орс решил выпустить его. Принеся подопечному еды и дождавшись, пока тот окончит трапезу, надзиратель сделал ему жест, веля следовать за ним. Землянин послушно вышел из комнаты и очутился в таком же полутемном, но более просторном помещении. Здесь было три двери, расположенных в разных уголках помещения. Избрав ту, что располагалась посередине, Эт-орс направился к ней. Прошли через эту дверь, пересекли еще несколько однообразных пустынных комнат и выбрались, наконец, из этого лабиринта помещений. Яркий, необыкновенно белый свет дневного светила ослепил глаза человека. Он зажмурил глаза и прикрыл их ладонью. С тех пор как он попал на Терронг, Генри видел солнечный свет впервые, и это очень обрадовало его. Привыкнув к освещению, поднял глаза к ясному небу и заулыбался, представив себя на миг свободным. Радость землянина не ускользнула от глаз громилы, и, возможно, это обстоятельство подтолкнуло его к следующему шагу. Пройдя по узким улочкам с невысокими домами из тесаного камня, путники добрались до большого многоэтажного здания. Здесь они, немного повременив у входных дверей, вошли внутрь. Охрана, стоящая на посту, удивленно и недобро косилась на Макензи, и было отчего. Еще ни один человек в истории Терронга не вступал в это здание, где располагался верховный совет государства. Эт-орс пересек необъятный вестибюль, залитый дневным светом, и, избрав одну из двенадцати дверей, направился к ней. Жестом он велел спутнику остаться снаружи. Пробыв там около получаса, он вышел обратно к человеку. Лицо у него было радостным и довольным. Зашагал к другой комнате, но в этот раз позволил спутнику пройти с ним. В помещении царил полумрак (нужно сказать, что терронгцам не очень-то нравилось яркое освещение). Тусклое салатово-перламутровое свечение окрашивало обстановку и присутствующих в этот колер. Эт-орс подвел человека к центру помещения, а сам отступил от него назад. Перед Макензи стояли трое терронгцев в непривычных глазу пурпурных мантиях, что было чрезвычайно странно, так как обитатели этой планеты по обыкновению не носили одежды. Пышный серый волосяной покров предохранял их организм от непогоды и ушибов. Поразительным в этих трех терронгцах было и то, что они не носили при себе оружия и никаких других приспособлений из меди, используемых большинством коренного населения. Каждый из стоящих напротив Генри держал в руках разнообразные предметы и одежду. Тот, кто стоял посередине, заговорил. Речь его была выразительной и торжественной, как на официальной встрече. Напыщенность, с которою он держался, дала Макензи понять, что эта церемония была особенно важной и почетной. После длинной и нудной речи спикер шагнул вперед и наградил человека цепью с многочисленными бляхами. Тот, кто стоял по левую руку от него, преподнес человеку шкуру неизвестного пушистого зверя, третий же возложил на его протянутые руки пояс и оружие, используемое надсмотрщиками. Теперь у землянина не осталось сомнения в том, что его приняли в ряды надзирателей рабов. Это посвящение не пришлось молодому человеку по душе. Он желал свободы, а ему навязывали должность истязателя. Одно только было утешительным - он сделал еще один шаг к независимости. Став одним из них, Генри обретал некоторую свободу действий, и в теперешнем своем положении мог хитростью и смекалкой извлечь большую выгоду.