Семь пятниц на неделе

– Забей! Я при нем фен по утрам перед работой нюхал. Ему без

разницы!

Аккуратно распаковываю чек и взвешиваю дозы, попутно решая

вечно возникающие вопросы.

– Миша, это хороший поступок? Я сейчас делаю выбор за Игоря?

Все-таки соль, может не предлагать?»

Похуй! Уже собрался чертить на двоих. Он, чуть подумав, резко

отказался, оборвав мою внутреннюю войну взрослой игры и детской

морали. Эта двойная порция зашла как надо!

Мне нужно было торопится, в полночь я должен был засеять

спорами псилоцибиновых грибов заранее подготовленные литровые

банки, наполненные зерном и прошедшие стерилизацию за двое суток

до этого. С технологией помогала отзывчивая на поддержку

родительница. За тысячу километров электромагнитные волны

доносили до меня проверенные долгим опытом советы по заготовкам

от моей Мамули, даже не догадывающейся в чем она участвует.

Чтобы прикупить всегда полезной при приеме любых веществ

водички я прошел через «Граммофон» («Грамм») – местечковый

круглосуточный магазин. Место с особенной аурой от гротескного

светящегося макета граммофона, каждую ночь зазывающего огнями

разноцветных диодных ламп закоренелых пропойц и случайных

страдальцев, ищущих компанию. Связывая в режиме нонстоп людей

из разных миров, он заплетал опорные узлы нового слоя быстро

разрастающийся паутины событий.

Главный отморозок, он же дьявол в черном пальто,

укомплектованный газовым баллончиком, перочинным ножом и

черными целлофановыми пакетами с неизвестным никому

содержимым там познакомился Никитой (Табун, Некит).

––

Вкратце о дьяволе – ведь парень заслуживает. Он один из

первых начал прорывать привычный всем спокойный быт нашего

городка. Его зовут Саня по кличке Шлафер. Мы знакомы с ним

суммарно не больше суток. Нас познакомил Сатана (Леша, Леня,

Очкарик, Гари, Гексоген) – сводник всех и всего.

У того самого Граммофона, кстати говоря, мы с Лёшкой-то

впервые и встретились, а через него и со всеми остальными

участниками событий. Сатана был моим личным барыгой по части

покурить. Конечно, он говорил, что угощает меня, но всегда просил

что-то взамен и постоянно ныл, что я не отвечаю взаимностью. Настал

момент взаимности. Набрал номер, он сказал адрес, я на месте. С

небольшим весом и с чувством какой-то странной собачей

преданности. Черная лестница десятиэтажки. С ним очень приятный

на вид парень, ясно, что при деньгах. С пиздатой переносной

колонкой, с которой как я уже потом узнал, он никогда и не

расставался.

Совсем не так давно Леша говорил о своем знакомстве с сыном

директора (Матвеев) нашего градообразующего предприятия и в

общем-то около года после этой встречи я думал, что это и есть Саня.

Так как остальные знакомые Очкарика не как не тянули на М.. Саша

не вызывал ни какого негатива – сдержанно и грамотно общался,

задавал интересные вопросы, немного рассказывал о себе. В

основном об увлечении бегом на длинные дистанции. Ну ни как не

походил на алкаша или наркомана, но уже в ту встречу я по

неопытности пропустил первый явный знак. Вспоминаю сейчас

быстрые движения его мышц лица нарисовавшие по настоящему

заинтересованную физиономию, когда речь зашла о «порохе» и серию

дальнейших расспросов с меняющимся настроением от начального

воодушевления до последующего разочарования.

Где-то через год, я узнал, что он не какой не сын Матвеева, а

продает галлюциногенные грибы, не выходит в город до наступления

темноты, ползает по трубам многоэтажек и очень сильно любит

«химию», на которую давно потерял всё выходы, пока бухой, мудохая

у «Граммофона» карлика, случайно не встретил Табуна. Чуть позже

Саня познакомил Никиту и компанию с Очкариком. По принципу

домино, но не костяшка к костяшке, а ладонь к ладони, передающие

при рукопожатии не только взаимное доверие, в цепочке оказался я

и до сих пор с каждым новым солнцем только сильнее пропитываю

свои мысли веществами, квестами, кладами, прикопами, тайниками,

магнитами, зипами, изолентами всех цветов спектра и настолько же

пестрыми историями.

Шлафер разошелся! Деньги у него тоже, видимо, не кончались.

Три-четыре месяца, куча разнообразных ПАВ, с ним мы даже разок

пересекались в тот период (я покупал у него убойную дозу «гвоздей»)

и он до полусмерти кромсает ржавым ножом Лешину голову. Обещаю,

что к концу недели мы разберемся в чем там было дело и кто из них

настоящая жертва.

Снести бы этот кругляш к чертям, но как известно – свято

место....

––

С желанием надолго заговорить с первым встречным, даже

малознакомым человеком на которых Дубна сегодня для меня не

расщедрилась, я бежал по пустой ночной улице, с азартом жонглируя

полной шестилитровой бутылкой. Швырнув своей агрессивной рукой

через пол города, прислонив меня как нашкодившего котенка носом к

столу, «Альфа» заставила хапнуть третью дозу и ввела в режим

дикой спидовой ритуальности.

Полночь. Тускло освещенная кухня зашторенная душевой

шторкой с дельфинчиками. Шаманство в резиновых перчатках с

двадцатикубовым «баяном». Комната, четыре зажженные свечи,

голый человек закладывает в инкубатор карту красного джокера и

банки с облагороженным зерном.

Догоны по ноздре разными по весу дозами больше не стимили.