Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы

7 октября 1950 года враг пересек границу Тибета одновременно в шести пунктах. Тогда же произошли первые вооруженные столкновения. В Лхасе об этом стало известно десятью днями позже. В то время как в восточных областях тибетцы умирали, пытаясь защитить независимость своей родины, в столице продолжали проводить праздники и надеяться на чудо. После получения печальных известий правительство решило обратиться за советом ко всем известнейшим прорицателям. В Норбу Линка разыгрывались драматические сцены. Седовласые настоятели и министры, многие годы занимавшие свои должности, умоляли оракулов о помощи в этот трудный час. В присутствии Кундуна почтенные мужи со слезами на глазах бросались к ногам монахов-прорицателей и молили на этот раз указать верный путь. Главный оракул страны во время транса вдруг выпрямился, упал в ноги Далай-ламе с криком: «Сделайте его правителем!» Другие оракулы высказывались в том же смысле. Так как советами богов пренебрегать не следует, то начали приготовления к интронизации юного Далай-ламы.

Тем временем китайские войска продвинулись вглубь страны на сотни километров. Некоторые молодые командиры со своими солдатами уже попали в плен, другие прекратили сражаться, видя, что это бессмысленно при таком превосходстве противника. Губернатор столицы Восточного Тибета прислал в Лхасу радиограмму с просьбой разрешить капитулировать, потому что сопротивление бесполезно. Национальное собрание ответило отказом, и тогда, взорвав склады с оружием, он вместе с английским радистом Фордом бежал в направлении Лхасы. Но через два дня им перерезали путь китайские войска, и оба были взяты в плен. О дальнейшей судьбе молодого Роберта Форда я уже рассказывал выше.

Национальное собрание в срочном порядке направило запрос в Организацию Объединенных Наций на предоставление помощи против агрессора. В документе говорилось, что маленькое государство подверглось нападению Китая в мирное время под предлогом освобождения страны от империалистических влияний. Однако всему миру известно, что Тибет не испытывает никаких влияний извне! Нет другой настолько изолированной страны. Каждый иностранец, которому довелось ступить на тибетскую землю, может многое рассказать об этом. Так что никакого империалистического влияния в стране нет, а соответственно, и «освобождать» Тибет не от чего. Если какое-то государство и заслуживает поддержки ООН, то как раз эта подвергшаяся вероломному нападению страна. Но просьба предоставить помощь была отклонена. ООН только выразила надежду, что Китай и Тибет найдут способ мирного урегулирования сложившейся ситуации.

После этого каждому стало ясно, что без внешней поддержки единственный выход – сдаться намного превосходящему силами противнику. Все, кто не желал жить под чужим правлением, начали собирать вещи. Мы с Ауфшнайтером тоже поняли, что вот-вот потеряем свою вторую родину. Думать о скором отъезде было больно, но все же нам следовало покинуть страну, чтобы не оказаться втянутыми в сложные политические игры. Тибет одарил нас своим гостеприимством и поставил перед нами множество задач, которые мы всей душой стремились решить. То время, которое я посвятил занятиям с Далай-ламой, было лучшим в моей жизни. Но, вопреки сообщениям многих европейских газет, к реформированию тибетских вооруженных сил и командованию армией мы никакого отношения не имели.

Печальные сообщения приходили одно за другим. Далай-лама тоже начал беспокоиться о нашей судьбе. После долгой беседы с ним мы пришли к заключению, что самое разумное в данных обстоятельствах – взять давно планировавшийся отпуск, чтобы таким образом получить бо́льшую свободу передвижения, не привлекая излишнего внимания к себе и не давая поводов для кривотолков.

Через несколько дней должен был состояться переезд правителя в зимнюю резиденцию, где у него поначалу все равно не было бы времени для занятий. Я же планировал отправиться в Южный Тибет, посетить город Шигаце, а затем двигаться дальше в сторону Индии.