Семь лет в Тибете. Моя жизнь при дворе Далай-ламы

Общие кухни снабжали солдат едой, а денежного довольствия хватало на сигареты и чан. Все были довольны.

Отличить офицера тибетской армии от рядового очень легко: чем выше звание, тем больше на форме золотых украшений. Правда, строгих правил относительно них не существует. Однажды я видел генерала, у которого, помимо золотых эполет, грудь украшало еще множество блестящих подвесок. Видимо, он насмотрелся фотографий в журналах и решил не уступать европейским военным, хотя в Тибете не существовало медалей. Тибетские солдаты за заслуги вместо знаков отличия получают куда более осязаемое вознаграждение. После победы солдатам полагалась часть трофеев, поэтому случаи мародерства были нередки. Сдавалось только захваченное оружие. В качестве примера работы такой системы можно привести борьбу с шайками разбойников, которой я был свидетелем. Местные пёнпо обращались к правительству за помощью, если сами не могли справиться с грабителями. Тогда к ним направляли небольшие военные подразделения. Хотя бандиты были известны своей жестокостью и отчаянным сопротивлением, солдаты прямо-таки рвались участвовать в подобных вылазках, думая только о богатой добыче, а не об опасности. Это нередко шло во вред. Мне самому довелось быть свидетелем одного трагического случая, когда такой подход стоил жизни многим людям.

Когда коммунисты захватили Туркестан, американский консул Макгирнан вместе со своим молодым земляком, студентом по имени Бессак, и тремя русскими белогвардейцами решил бежать в Тибет, предварительно сделав запрос через посольство США в Индии тибетскому правительству с просьбой разрешить им перемещение по стране. Лхаса тут же отправила гонцов во все стороны, чтобы предупредить усиленную пограничную охрану, что этим людям не надо чинить никаких препятствий. Путь маленького каравана пролегал через Куньлунь и дальше – через Чантан. Верблюды держались превосходно, люди добывали свежее мясо, охотясь на кьянов. По несчастному стечению обстоятельств гонец слишком поздно прибыл именно в то место, где американец со своими спутниками переходили границу. Тибетские пограничники стали стрелять без предупреждения и не вступая в переговоры. Наверняка их рвение объяснялось не только стремлением выполнить долг перед родиной, но и видом дюжины тяжелогруженых верблюдов. Американский консул и двое русских погибли на месте. Третий русский был ранен, и только Бессак не пострадал. Его взяли в плен и вместе с раненым товарищем отправили к губернатору. Обращались с ними, считая нарушителями границы, грубо, осыпали оскорблениями и угрозами. Рьяные пограничники тут же приступили к дележу добычи и немало обрадовались, обнаружив такие ценные вещи, как бинокли и фотокамеры. Но еще прежде, чем конвой с пленниками добрался до местного пёнпо, явился гонец с приказом принять обоих американцев и их спутников как гостей правительства. Настроение у солдат тут же переменилось, они стушевались и стали рассыпаться в любезностях. Но сделанного не воротишь – жизнь трем убитым людям не вернешь. Губернатор послал рапорт в Лхасу. В столице пришли в ужас от этого происшествия и постарались всеми мыслимыми способами выразить свою скорбь. К Бессаку и раненому русскому послали выучившегося в Индии санитара с подарками. Их обоих пригласили приехать в Лхасу, чтобы выступить главными свидетелями на суде против двух пограничников, к тому моменту уже арестованных. Высокопоставленный тибетский чиновник, говоривший немного по-английски, выехал, согласно обычаю, навстречу приближавшимся к Лхасе иностранцам. Я присоединился к нему, подумав, что, быть может, молодого американца хоть немного утешит возможность поговорить обо всем, что с ним произошло, с европейцем. Кроме того, я надеялся убедить его, что правительство совершенно не виновато в произошедшем и искренне соболезнует. Мы встретились под проливным дождем. Американец оказался высоченным парнем, под которым маленькой тибетской лошадки было почти не видно. Я вполне мог себе представить, каково у бедняги было на душе. Их маленький караван несколько месяцев провел в пути, в бегах, постоянно в опасности, и вот – первая встреча с жителями той страны, где они надеялись найти убежище, стоила троим из них жизни.