Семь ключей к современному искусству

Однако к середине 1980-х годов, когда была написана картина Осирис и Исида, Кифером владела уже не столько решимость разобраться со свежими ранами немецкой истории, сколько потребность дать ответ на гораздо более общий вопрос о связи между извечными мифами мировых цивилизаций и муками, изводящими современное общество. Представление о линейной истории постепенно отступало в нем перед идеей циклического времени мифа. «Чем глубже я погружаюсь в историю, – признавался Кифер, – тем дальше я захожу в будущее»[60].

Исторический ключ

В стилистическом плане Осирис и Исида являются типичным примером неоэкспрессионизма. Эту картину можно сравнить с произведениями таких художников, как соотечественники Кифера Георг Базелиц и Зигмар Польке, итальянцы Сандро Киа и Франческо Клементе или американец Джулиан Шнабель. В конце 1970-х – начале 1980-х годов все они искали способы вдохнуть новую энергию в фигуративную живопись после длительного периода отказа многих ведущих художников от идеи выразительного содержания и от живописи вообще на том основании, что она слишком тесно связана с традиционными ценностями и слишком легко превращается в товар (о такой позиции Бойса, Смитсона, Крюгер – см. в этом издании).

В картине Осирис и Исида, как и в ряде других работ Кифера, выполненных в 1984–1987 годах, затрагивается тема двойственности энергетики – переработки природных ресурсов человеком, помогающей сохранить жизнь, но способной и уничтожить ее. В 1986 году, как раз когда Кифер работал над своим полотном, произошла катастрофа Чернобыльской АЭС, которая наглядно продемонстрировала разрушительную силу технологии и показалась многим прообразом Армагеддона.

Пирамидальная конструкция, изображенная Кифером в сложной технике с использованием масляной краски и глины, больше похожа на ступенчатые храмы Майя в Мексике, чем на египетские пирамиды, к которым, казалось бы, отсылает название картины. Перед нами отнюдь не буквальная иллюстрация к мифу; Кифер вложил в свой образ более универсальное послание. Пирамида во многих древних культурах обозначает связь между небом и землей, но в данном случае на ее вершине – на пороге неба, где вполне могло бы совершаться жертвоприношение, находится электронная плата телевизора. Длинные «косы» из обожженной и проржавевшей медной проволоки свисают с поверхности картины и спускаются по фасаду сооружения к его основанию, где к холсту припаяны свинцом семнадцать фарфоровых черепков.

Хотя Кифер утверждает, что зрителю нет необходимости углубляться в непростую подоплеку его работ и достаточно просто в них всмотреться, название этой картины – Осирис и Исида – может послужить подспорьем для ее истолкования. В нем содержится прямая отсылка к древнеегипетскому мифу. Сет, бог пустыни, бурь, беспорядков и насилия, преисполнился зависти к мирной власти своего брата Осириса, владыки загробного мира, вершащего суд над душами усопших, и обманом убил своего соперника. Однако Осирис при поддержке своей верной жены Исиды возродился, вместе с сыном Гором отомстил Сету и вернул себе могущество. В представлении египтян, Осирис олицетворял мудрого царя, Исида – верную жену и помощницу, а Сет – зло, зависть и ненависть. Основная идея мифа сводится к тому, что даже в отчаянии и смерти могут зародиться надежда и жизнь.

Пирамида Кифера, напоминающая, помимо всего прочего, стопу книг, вылеплена из глины – материала, из которого египтяне изготавливали не только кирпич для строительства, но и таблички для иероглифического письма. Электронная плата символизирует коммуникацию – жизненно важное общение между землей и небом, человечеством и богами, – но она сломана, и это наводит на мысль о разрыве связи и неизбежности катастрофы. Настроение полотна – определенно зловещее: оно пронизано духом упадка и разложения. По-видимому, Кифер дает понять, что знание, символизируемое пирамидой и электронной платой, может служить как добру, так и злу и, скорее всего, принесет разрушительные последствия.

Эстетический ключ

Хотя Кифер пишет большие фигуративные картины, в его искусстве есть связь с концептуальными художественными практиками: иногда он включает в свои работы тексты и фотографии. Но с точки зрения стиля его искусство ретроспективно: многое в нем, в частности явственное стремление к духовной трансцендентности, напоминает о немецком романтизме. В раннем творчестве Кифер многое почерпнул и из эстетики немецкого экспрессионизма начала ХХ века: особенно повлиял на него грубый, форсированный образный строй ксилографий того периода.

В начале 1980-х годов Кифер начал усложнять свою технику, добиваясь агрессивной шероховатой фактуры краски с помощью добавления к ней таких необычных для живописи материалов, как земля, песок, глина, солома, шеллак, свинец и т. п. А в получившемся рельефе он часто процарапывал загадочные тексты.